Дыши мной

Когда-то аптечка лежала в угловом шкафу кухни, на самой верхней полке. Если уж бутылку любимого «Боумора» отец так никуда и не перепрятал за много лет, то вряд ли ящик с лекарствами переехал. Хотя всё может быть. Молодая хозяйка, ребенок, наверняка периодически болеющий и разбивающий колени… Иэн вцепился пальцами в перила лестницы и, стараясь не смотреть вниз, начал спуск. Вторая ладонь предусмотрительно легла на стену. Состояние убийственное. Лучше бы аптечка лежала там, где и десять лет назад, иначе придётся обращаться к Зайке.

От этой мысли тело снова перетряхнуло. Или всё-таки от температуры. Чёрт его знает, но весь организм буквально восстал. Нельзя показать слабость перед хрупкой девчонкой. И заразить обеих хрупких девчонок тоже нельзя. Сейчас он проглотит миллион таблеток, вернётся в спальню и снова рухнет в кровать. Никто ничего и не узнает. Они не так часто видятся, чтобы Джемма могла заподозрить что-нибудь.

Он просто заберет ноутбук из кабинета и закроется в комнате изнутри. Будто работает и не хочет, чтобы кто-то мешал. Отличный план.

Лестница закончилось, ровный пол под ногами придал смелости. Иэн ускорил шаг и вошел в кухню, свернул к угловому шкафу и распахнул дверцу. Запрокинул голову. Темнота в глазах на секунду лишила зрения. Он несколько раз моргнул, забросил руку на верхнюю полку и нащупал ладонью стенку коробки. Взявшись за ручку, вытащил её наружу.

Та самая коробка. Прозрачный пластиковый бокс, изрядно потёртый, мутный, местами покарябанный чьими-то лезущими не в свои дела руками. Карандаш не захотел выводить на пластике пузырёк с лекарствами и надписью «яд», Иэн помнил это очень отчётливо. Кривая ухмылка изломила губы. Годы идут, привычки не меняются.

В тот день отец оставил коробку на прикроватной тумбе, когда Иэн валялся в таком же состоянии, как сейчас. Его, тринадцатилетнего болтливого говнюка, старшие парни макнули головой в море с пристани. Холодно было адски. Когда он вернулся домой, злой, обиженный и промокший по пояс, отец просканировал его колким взглядом и рявкнул: «Ну ты же не можешь вовремя захлопнуться, да?». Однако, когда градусник показал тридцать девять и три, курс резко сменился на обещание «вдавить кадыки ублюдкам в глотки».

Исполнил обещание или нет, неизвестно. Но та компания больше не подходила к Иэну. Престон Ройс умел быть убедительным.

Иэн поставил коробку, вынул из кармана мобильник и нажал на контакт Мэтта. Включил громкую связь, швырнул телефон рядом с коробкой. Из мобильника потекли гудки. Опершись ладонями о столешницу, Иэн навис над коробкой и ткнулся лбом в настенный шкаф. Кожа ощутила приятную прохладу.

Мэттью умный мальчик. Мэттью спасает людей тысячами.

— Кто это обо мне вспомнил? — голос брата, искаженный динамиком, ворвался в кухню.

Слишком громко для разжиженного мозга. Иэн невольно поморщился.

— Сосредоточься, Мэтти, — хрипло выдавил он, и горло больно ободрало изнутри. Он тяжело сглотнул. — Что мне выпить, чтобы не сдохнуть?

В трубке на секунду повисла пауза. Многозначительная.

— Свежий воздух тебя добил? — спокойно выронил брат. — С твоим голосом только в секс по телефону звонить.

Иэн ухмыльнулся и прикрыл горящие веки.

— Смешно, — поверхность шкафа подо лбом уже нагрелась, и он поменял точку опоры, чтобы снова ощутить прохладу. — Я вчера делал снежных ангелов.

— Кого он делал?! — донёсся издалека голос подружки Мэтта.

Ну класс. Он тоже не посчитал нужным приложить телефон к уху?

— И снеговика, — прибавил Иэн.

Ответа не последовало, в динамике произошло какое-то шуршание, скрип, и только тогда снова зазвучал голос Риты:

— Тебе дуло к виску приставили?

Близко, отчётливо, едко. Она явно специально подбежала к телефону. Иэн покосился на лежащую на столешнице трубку.

— Соблазнили, Рита.

— Женщина? — легко представить, как подружка Мэтта изломила аккуратные чёрные бровки.

Иэн поджал губы. Женщина ли?

— М-м-м, — протянул он. — Да.

Рита иронично хохотнула.

— Тогда передай ей, что ты домашний цветочек и тебя нельзя сажать в снег.

— Спасибо, но поздно, — он зажал веки пальцами, из глаз снова выкатились слезы. — Мэтти, я знаю, ты там. Что мне пить?

— А что болит? — тут же прозвучал сухой вопрос.

Простой вопрос.

— Весь я, — Иэн рваным жестом отёр слёзы.

— Неинформативно.

Сраный доктор Ройс. Иэн закатил глаза и издал тяжелый вздох.

— Голова, нос, горло до самого кадыка, — он снова поменял положение лба на шкафу. — Меня трясёт, ноги ватные, суставы ломит…

— Сильно тебя скрутило от простого снега, — перебил Мэтт.

— Я был без шапки.

— Всё равно сильно.

Ну ладно. Время признаний.

— И в расстёгнутой куртке, — Иэн снова посмотрел на экран смартфона. Будто на собеседника. — Бегал. Не спрашивай.

— А мне можно спросить? — вклинилась Рита.

Женщины…

— Нет.

— Пф-ф, — а сейчас Мэтт наверняка забросил руку за голову и прочесал пальцами стриженный затылок. — Поищи спрей для горла и пастилки. Если есть жар — а наверняка есть — прими парацетамол и ложись. Много пей. Больше ничем помочь не могу.

Прописные истины — лечение от Мэттью Ройса. Иэн оторвался, наконец, от шкафа и запустил руки в коробку с лекарствами.