Дзержинский на фронтах Гражданской

При обращении к образам Ф.Э. Дзержинского и Ю.В. Андропова – наиболее авторитетным руководителям ведомства безопасности, мы видим многое, что их объединяет. Оба были государственниками; оба общественные интересы всегда ставили выше личных; никто не мог упрекнуть их в использовании власти для личного обогащения или извлечения каких-либо выгод. Ф.Э. Дзержинский, введя строгую отчетность за расходованием бюджетных средств, переживал за каждую народную копейку, приход Ю.В. Андропова к власти «положил конец не только обильным пиршествам в Кремле, набегам разного рода руководителей высокого ранга на охотничьи угодья и заповедники по всей стране, подаркам начальству в десятки и сотни тысяч рублей… Были напуганы и владельцы роскошных дач…».

И во всем этом был высокий нравственный смысл. Сегодня большая часть государственных предприятий перешла в частные руки, но жизнь для рядового россиянина, будь-то рабочий, крестьянин, ученый, служащий, не стала лучше. Несмотря на некоторые перемены в обществе за последние годы, все же ведущей и главной силой в стране остается чиновничество и крайне небольшой слой «олигархов», которые очень слабо связаны с тем, что принято называть реальным производством или национальным капиталом. «Наблюдая, как растут подобно грибам роскошные виллы и настоящие дворцы, принадлежащие не только банкирам, но также главным бухгалтерам, таможенным начальникам и спиртовым королям, недавним директорам совхозов и мясокомбинатов, овощных баз и рынков, руководителям пенсионных фондов и налоговых ведомств, генералам обнищавшей армии, главам спортивных федераций и главарям криминальных группировок, даже начальникам статистических управлений, самый обычный российский обыватель начинает нередко вспоминать о временах Андропова не с осуждением, а с ностальгией»[585].

Раньше коррупционерам давали взятки миллионами, теперь – миллиардами. На глазах правоохранительных органов, в том числе и спецслужб, воруют, СМИ открыто их называют, приводят конкретные факты (что стало бы немедленно началом разбирательства не только в ВЧК – ОГПУ), но в большинстве случаев принимаются «щадящие меры», вызывающие непонимание граждан. И если воров почему-то не судят и не сажают в тюрьмы, то кому-то выгодно под прикрытием чужого воровства скрыть свои махинации и масштабы хищений того, что создано трудом многих поколений.

В 1923 г. продолжалось сокращение войск и органов ГПУ. За счет перестройки организационной структуры, упрощения ряда звеньев и сокращения обслуживающего персонала с октября 1922 г. по 1 февраля 1923 г. штаты ГПУ уменьшились на 40 %, а штаты ПП ГПУ к концу 1923 г. на 50 %.

Несмотря на принимаемые меры центральной властью, вина за необеспеченность чекистов положенным довольствием ложилась на местные органы. 11 января 1923 г. Дзержинский писал Благонравову: «Сегодня, 11 января 1923 г., т. Асаткин в докладе своем в Оргбюро ЦК РКП(б) о Донецкой губ. отметил, что агенты ДО ГПУ и морского отд. ГПУ (в Таганроге) ходят «в рубищах», не в пример как у нас, изнурены. В Таганроге их не пускают из-за этого на заграничные пароходы. Необходимо принять меры. Ведь этого не должно быть по тем средствам, которые ТО ГПУ имеет. Очевидно, чья-то тут вина – Харькова или самой дорожн(ой) ГПУ. Сообщите, что Вами будет сделано, и о результате».

По каждой информации о злоупотреблениях председателем ГПУ принимались необходимые меры. Когда ему стало известно, что в Политсекретариате войск ГПУ обнаружены многочисленные нарушения, он поручил 6 марта 1923 г. З.Б. Кацнельсону прислать справку о штатах и структуре этой организации, список ответственных работников, их оклады; бюджет (все средства из ГПУ и ПУРа и расходы) за 6 месяцев; какие и где занимают помещения, сколько комнат; автомобили, лошади, склады; прикомандированные и резерв[586].

На коллегии ГПУ 27 сентября 1923 г. после обсуждения доклада Петерса о работе комиссии по нормализации работы ГПУ решено сократить центральный аппарат с 2300 до 1500 человек. Но за 20 дней до этого, ввиду тяжелого финансового положения страны и в связи с этим очень низкой зарплатой рабочих, Дзержинский в письме Ягоде и Менжинскому, отметив, что расходы ГПУ ложатся «целиком своей тяжестью на страну (так как мы орган не производственный)», поручил максимально сократить расходы ведомства, и в частности «раскассировать штабы наших войск (центр и округа), политсекретариат, предельно уменьшить в губерниях и ОГПУ нестроевой состав наших войск, сократить в аппар. ГПУ конторск. элемент и обслуживающий само ГПУ.

Урезать предельно расходы из секретных сумм, переложить тяжесть содержания погранвойск на доход от контрабанды и т.д.».