Дзержинский на фронтах Гражданской

Были введены льготы для тех, кто служил в отдаленных районах, в частности в Туркестане. При получении отпусков некоторые сотрудники стали направляться в дома отдыха, в ряде регионах страны каждый месяц службы стал приравниваться к двум месяцам и др. Значительно улучшен продовольственный паек для красноармейцев войск ГПУ. Его размер был следующим: 307—410 граммов хлеба, 140 – мяса, 21,3 – масла, 4 – кофе, 16 – соли, 12 граммов табаку[590].

Исходя из установок ЦК РКП(б) и СНК СССР о сокращении расходов на госаппарат, комиссия ЦК РКП(б) в начале 1924 г. установила минимальную смету ОГПУ – до 58 млн рублей в год. Решение комиссии было утверждено Политбюро. Для того чтобы уложиться в указанную смету, ОГПУ свернуло строительство пограничных кордонов, значительно уменьшило охраняемый участок морской границы, численность войск. Однако НКФ провел через СТО постановление о сокращении предельной сметы ОГПУ еще на 0,5 млн рублей. ОГПУ было поставлено перед необходимостью уменьшить ассигнования на продовольственное и вещевое снабжение чекистов, возникли трудности с проведением демобилизации и призыва нового набора. Поэтому 20 февраля 1924 г. Дзержинский ходатайствовал перед Политбюро ЦК РКП(б) о том, чтобы оно дало указание НКФ о недопустимости дальнейшего снижения сметы ОГПУ, хотя уже «проведено через СТО постановление, которым по февральскому плану, утвержденному для ОГПУ в 5 000 000 руб., падает снижение на сумму 250 000 руб., и мартовский план, равный для ОГПУ также 5 000 000 руб., предложен таковым же снижением.

Таким образом, общая сумма сметы ОГПУ за февраль и март месяцы подверглась сокращению на 500 000 руб., каковые должны быть изъяты из операционных кредитов ОГПУ, так как фонд зарплаты, естественно, не может быть снижен, вследствие чего сокращения февральского и мартовского планов, определяемое Наркомфином в 5 %, фактически для сметы ОГПУ является равным 14 %.

При указанном сокращении сметы ОГПУ становится перед необходимостью уменьшения ассигнований на текущий февраль по продовольствию и вещевому довольствию войск, что повлечет за собой неполное удовлетворение полагающимися по положенной норме пайком красноармейцев и приостановку платежей трестам по договорам за поставленное вещевое довольствие. Кроме того, ОГПУ лишено будет возможности провести демобилизацию и замену демобилизуемых новым набором, т.к. кредитов на таковую операцию совершено не будет.

В силу вышеизложенного ОГПУ ходатайствует об указании Наркомфину СССР на невозможность проектируемого снижения по мартовскому плану, о предложении Наркомфину открыть по ОГПУ назначенные кредиты полностью в пределах, утвержденных комиссией тов. Куйбышева, т.е. в сумме, равняющейся на март 5 000 000 руб. и об увеличении таковой на 250 000 руб., т.е. на сумму, удержанную по февральскому плану».

На следующий день Политбюро ЦК РКП(б) постановило не производить сокращения бюджета ОГПУ без вынесения этого вопроса на Политбюро[591].

После 21 февраля 1924 г. Дзержинский снова обращается в Политбюро ЦК РКП(б): «Политбюро на заседании от 21 февраля с. г. постановило в дальнейшем не производить сокращения бюджета ОГПУ без внесения вопроса в Политбюро ЦК РКП. Несмотря на это, 22 февраля 1924 г. без согласования с Политбюро ЦК РКП(б) СТО сократил смету ОГПУ еще на 725 тыс. рублей.

26 февраля 1924 г. Дзержинский внес протест в Политбюро ЦК РКП(б): «По постановлению П/бюро смета ОГПУ сокращенная специальной комиссией П/бюро (Куйбышев, Сокольников, Дзержинский) не подлежала дальнейшему сокращению без санкции П/бюро. Между тем мартовская смета ОГПУ снова сокращена CTО на 725 000 рублей чисто механическим путем (с 5 миллионов смета сокращена до 4 275 000).

Протестуя против этого сокращения и прося П/бюро восстановить нашу смету в размерах 5 миллионов, я должен предупредить, что при таком положении ОГПУ обречено на неминуемый развал и разложение». Ввиду этого ОГПУ вносит протест против этого сокращения, как по формальным основаниям, так и по существу».

И становится вполне понятным отрицание Дзержинским «необоснованных упреков» со стороны некоторых членов правительства. 11 марта 1924 г. в письме Менжинскому и Ягоде он отметил: «Сегодня т. Сокольников бросил нам ряд упреков: 1) привилегированное положение сотрудников. 2) бессистемность и бесхозяйственность в расходовании секретных сумм, 3) бесконтрольность (оценка слов Дерибаса), 4) увеличение нашей секретной сметы против прошлого года, 5) ОГПУ слишком дорого стоит.

Безответными эти упреки оставаться не могут, ибо они могут оставить гибельные для ОГПУ следы. Моя нервная реакция на заседании может усугубить эти последствия. Необходимо собрать исчерпывающий материал, чтобы я мог отразить все эти упреки в письменном докладе на имя ЦК. Необходимо кроме того посмотреть самим нам, нельзя ли что-нибудь сжать, сэкономить еще дабы быть в порядке перед самими собой и перед партией и революцией.

Прошу Вас наметить план подбора всего материала и доложить мне.