Джанан. Пленница тирана

– Но Хая, что тебе стоит? Просто позволь мне подготовить его комнату ко сну! Я не видела его две недели, ужасно соскучилась.

Хая резко разворачивается, а я едва успеваю затормозить, чтобы не врезаться в нее.

– Ты была сослана! – ткнув в мою сторону пальцем, шипит она. – Через сутки после того, как вы уехали. Более красноречивого объяснения позиции господина не стоит и желать.

– Хая, умоляю тебя, – сложив ладони вместе, я смотрю на нее с мольбой. – Пожалуйста. Позволь мне позаботиться о нем.

– Он не нуждается в твоей заботе.

– Я уйду до того, как он появится в спальне.

– Ну да. А до того ты разложишь по ней свои вещи и разбрызгаешь духи. Забудь, Амира.

– Не буду я ничего такого делать. И вообще, откуда ты знаешь?

– Я здесь для того, чтобы знать все, даже такое. – Она вновь разворачивается и идет дальше, а я снова семеню за ней.

– Хая, я обещаю, больше никаких уловок. Просто постелю ему постель, подготовлю все ко сну и выйду.

– Амира, я сказала нет!

– Очень тебя прошу. Обещаю – клянусь, – что не стану навязываться ему.

– Он привез с собой девушку.

Я резко останавливаюсь, как и Хая. И сердце мое тоже останавливается.

– Какую… какую девушку? – спрашиваю хрипло.

– Ту, которую везли тебе на замену. Так вот, она приехала.

– Он не отменил?

– А с чего он должен? – спрашивает Хая, повернувшись ко мне и глядя вопросительно, слегка приподняв бровь.

– Да, ты права, не должен.

– Что-то ты слишком покорная, Амира, – прищурившись, она изучает мое лицо. – Я должна насторожиться?

– Я теперь снова стану служанкой?

– Почем мне знать? Как господин скажет, так и будет. Я лишь выполняю его приказы.

– Хая, пожалуйста, позволь подготовить для него спальню, – бесцветным голосом прошу я. – Это моя последняя просьба. Если господин забыл меня или решит выдать замуж, или выгнать из гарема, я обещаю, что смирюсь со своей участью. Но я не могу не попробовать. Хотя бы показать ему свою заботу.

Она прикрывает глаза и тяжело вздыхает.

– Никаких следов, Амира. Я позволю тебе готовить его спальню всю эту неделю. Но в понедельник этим будет заниматься другая девушка. И ты даже рта не раскроешь по этому поводу. А если раскроешь, я лично выдам тебя замуж за одного из проводников и выберу самого глупого и развратного.

– Спасибо, – с горькой улыбкой произношу я.

– Иди займись делом. Вечером в девять подготовь спальню и возвращайся к себе.

– Хорошо. Спасибо еще раз.

– Иди.

Хая разворачивается и входит на мужскую половину дома, куда мне путь заказан. По крайней мере, я не могу войти туда со двора, только с женской половины и только в крыло, где располагается спальня господина. И сегодня я пройду этим путем, чего бы мне это ни стоило. И пускай Хая, да даже Лутфия думают, что я скучаю по господину и хочу непременно снова лечь в его постель. На самом деле больше всего я хочу перерезать ему горло, глядя в его красивые глаза. Что я там раньше говорила о любви? Можно забыть. Даже нужно. Да, Заид не убивал моих родителей, но он взял меня силой, вынудив сбежать, а теперь еще притащил в гарем какую-то девку, зная, что я буду ревновать. И этот человек наказал меня за улыбки, подаренные Эмиру? Ну что ж, пожалуй, пришло время показать свой характер. Может быть, способ я избрала ребяческий, но мне плевать. Пусть это животное познает всю силу моего гнева!

Ровно в девять я вхожу в спальню Заида. Осматриваюсь, ища следы присутствия других женщин, но служанки всегда очень тщательно убирают в его комнате, потому что хозяин любит порядок. Складываю покрывало с кровати и убираю в выдвижной ящик под ней вместе с декоративными подушками, заменяя их обычными. Вот и все. Пора выходить, но это была бы не я, если бы сделала так, как велено. Начинаю поправлять подушки, перекладывая их с места на место. Потом задергиваю шторы, выглядываю на балкон, где двигаю каждое плетеное кресло примерно на пять сантиметров в сторону. Мне плевать, как стоит мебель, моя цель – задержаться в комнате подольше, ровно до прихода Заида, чтобы отравить ему ночь с другой девушкой.

В последний раз поправляю шторы, когда слышу, как открывается дверь, и волоски у меня на затылке встают дыбом. Я чувствую его взгляд, который медленно скользит по моему телу, обжигая, практически испепеляя. Дыхание сбивается, но я беру себя в руки и поворачиваюсь, глядя в пол. Быстро семеню к выходу, борясь с желанием поднять взгляд, полный ненависти, чтобы пронзить им Заида в самый центр бесчувственного сердца.

– Доброй ночи, господин, – выдавливаю из себя настолько спокойно и покорно, насколько хватает душевных сил.

Не слушая ответ, вылетаю за дверь и несусь по коридору с колотящимся сердцем. Врываюсь в свою комнату, падаю на кровать, утыкаясь лицом в ворох подушек, и кричу, щедро делясь с постелью своим отчаянием. Потом плетусь в ванную, принимаю долгий душ и ложусь спать.