Джейн, анлимитед

«Некоторые люди чувствительны к подобным вещам, – поясняет Стин. – Но на самом деле такое случается нечасто, Дженни. Поверь, все это не так странно, как может показаться».

– Возможно, ты даже не понимаешь, насколько это странно, – говорит Джейн.

Сейчас на улицах полно народа, многие одеты в яркие наряды: фиолетовые, красные, золотистые. Джейн видит людей разного цвета кожи. Она рассматривает тыльную сторону собственной руки. Девушка уже заметила, что ее кожа почти такого же цвета, как дома.

Стин замечает ее взгляд.

«Зорстед – международный центр, – объясняет он. – У местных жителей корни отовсюду, даже из-за моря.

– Из-за моря, – вздрагивает Джейн. – Зорстед такой большой?

«Зорстед – маленький островок. Одна из множества стран на этой Земле, – говорит Стин, – которая так же огромна, как ваша планета».

Джейн ошеломлена. Неужели Ту-Ревьенс – врата в иной мир? Туда, где камни, деревья и даже облака все понимают?

– Что не так с этим местом, почему вы до сих пор не открыли электричество? – Она настолько шокирована, что начинает ершиться. – Здесь эпоха мрачного Средневековья? Мне придется пи́сать в канаву?

Стин издает короткий болезненный звук, и Джейн становится стыдно.

– Прости, Стин, – говорит она. – Просто все это в голове не укладывается!

Он вытягивается во весь рост, насколько это возможно для бродяки.

«У нас есть водопроводная система, туалеты, другая инфраструктура, – говорит он с достоинством. – А еще замечательная и справедливая герцогиня. Мы достигли таких успехов в науке и медицине, которые привели бы в замешательство шарлатанов Другой Земли. Мы используем технологии, не разрушающие окружающую среду. Если ты пописаешь в канаву, тебя, вероятно, арестуют за непристойное поведение».

– Уверена, именно так и будет, – покаянно говорит Джейн.

Он идет рядом с таким оскорбленным видом, что она мгновенно ощущает льдинку, коснувшуюся ее мозга. Нет, сердца. Она знает, насколько сильно ранила его чувства.

– Стин, – мягко говорит Джейн. – Если бы меня арестовали, ты бы представлял мои интересы? Бродяки когда-нибудь свидетельствовали в суде?

«А почему нет? – раздраженно отвечает он. – Каждый суд привлекает человека – беспристрастного докладчика, имеющего бродяку, для того, чтобы помочь перевести слова свидетелей-бродяк. Это вполне цивилизованно.

– А бродяку могут арестовать за преступление?

«Конечно, – отвечает он. – У нас свободная воля. Ты что, думала, мы домашние питомцы?»

– У вас есть профессии?

«Большинство из нас предпочитают работать неподалеку от своих людей, но вообще мы можем заниматься всем, чем захотим».

Она следит за его ровными, осторожными шагами. Рядом с некоторыми людьми на улицах тоже семенят бродяки, хотя таких меньшинство. А еще она смогла убедиться в том, что зорстедские бродяки все же могут мочиться в канаву. Она вздыхает. Сложно, однако, быть привязанной к собаке-телепату.

– Стин. – И снова этот заискивающий тон. – Ну прости.

Никакой реакции.

Она видела, как некоторые люди гладят своих бродяк. Значит, здесь это тоже в порядке вещей.

– Потерпи. – Джейн останавливается и присаживается на корточки возле него. Стин бросает на нее короткий обиженный взгляд.

Она касается мягкой шелковистой шерсти на его морде.

– Мне очень жаль, – говорит она. – Прости меня. Правда в том, что мне никогда в жизни не было так страшно. И если бы не твоя поддержка, я бы уже все глаза выплакала.

Он перемещает взгляд на свои лапы. Потом заметно смягчается.

«Я помню, как впервые прошел сквозь картину», – говорит он.

– К этому просто нужно привыкнуть, – вздыхает Джейн.

«Я так счастлив, – говорит он. – Я так долго тебя искал! Что бы ни случилось, ты – мой человек!»

– Чтобы ни случилось, – осторожно повторяет она. – А что может случиться?

«Не знаю», – поспешно отвечает он. Слишком поспешно.

Еще несколько минут Джейн сидит на корточках и гладит его мех, обдумывая происходящее. Она отмечает, что у всех людей здесь – у всех до единого – тот же взгляд искоса и тот же заостренный подбородок, что и у нее. По отдельности это не вызвало бы у нее тревоги. Но все вместе они, наводнившие улицы, каждое мгновение напоминают Джейн о том, как далеко, как невозможно далеко она от дома.

Стин ведет ее вниз по наклонным улицам, которые обращаются одна в другую, и она уже не понимает, в каком направлении они движутся. Джейн понимает лишь, что отошла уже достаточно далеко вниз от дворца герцогини. Воздух, который она вдыхает, кажется солоноватым и пощипывает нос.

– Кто тот человек в Зорстеде, который знает о картине в Ту-Ревьенс? – спрашивает она.

Стин разглядывает свои передние лапы. Затем поднимает одну и переводит взгляд на Джейн:

«Сейчас я приведу тебя к нему».

– О! – удивляется Джейн. Было бы здорово поговорить с кем-то, кто понимает.

Бродяка коротко смотрит ей в лицо и возвращается к изучению собственных лап.

«Здешние животные отличаются от животных Другой Земли, – говорит он. – У нас есть морские создания, которые не обитают в ваших морях».

– Человек, знающий о картине, – морской обитатель?