Джейн, анлимитед

– Мастерство воистину великолепно. – Не обращая на него внимания, Джейн поглаживает черный лакированный стержень. – И кто-то ведь его протирает!

«Самой нежной перьевой метелкой, – подтвердил Стин. – Пожалуйста, положи зонт на место».

– Ты один из тех примерных бродяк, которых никогда не вызывали в кабинет к директору? – спрашивает Джейн.

Вместо ответа Стин начинает топать ногами, словно давя виноград.

– Все, все! – идет она на попятный. – Успокойся.

Но когда она кладет зонтик на место, старый материал рвется по шву. В ее голове раздается крик ужаса Стина. Купол отрывается от зонта и безжизненно оседает на пол.

«Посмотри, что ты наделала! Посмотри, что ты наделала!» – причитает несчастный бродяка.

– Стин, – спокойно говорит Джейн, – почти такой же зонтик в данный момент лежит на полу в моей гостиной. Он хорошо сделан и вполне прослужит еще сотню лет.

Стин дышит словно хаски после гонок.

«О, слава богу! – мысленно восклицает он. – Слава богу! Так идем же и возьмем его! Сейчас же! Прямо сейчас».

Стин проходит сквозь картину первым, Джейн следует за ним.

Ей нужна минутка. Как удивительно вновь стоять на лестничном пролете второго этажа Ту-Ревьенс! Такое ощущение, что она здесь впервые. В приемном зале пахнет потом, духами, пролитым алкоголем, людьми – так, как и должно пахнуть после масштабной вечеринки. А еще эта сирень, которая опять напоминает о тете Магнолии. Теперь все по-другому, боль и растерянность совсем иные.

В отдаленной комнате кто-то снова слушает «Битлз». Бассет-хаунд Джаспер маневрирует между ее ногами, бодая лодыжки: подгоняет.

– Иду, иду, – шепчет ему Джейн, покорно поднимаясь наверх. – Спокойно!

На мостике третьего этажа появляются Киран и Айви, идущие навстречу Джейн с западной части дома.

– Дженни! – воскликнула Киран. – Где ты, черт возьми, пропадала? Я тебя обыскалась на вечеринке!

На Киран великолепное малиновое платье без бретелек. Она выглядит несколько необычно, словно ее настроение приподнято, и в то же время она чем-то озадачена. Торжествующая и ранимая одновременно. Кроме того, подол ее юбки выглядит влажным и измятым. Что-то произошло.

Джейн хочется спросить об этом, но боится ее встречных расспросов.

– Который час? – робко пищит она.

– Около четырех утра, – отвечает Киран. – Мы с Айви разговариваем.

– Вообще-то, – Айви обращается к Джейн, – я и с тобой тоже хотела поговорить.

– Конечно, – отвечает Джейн, стараясь не пялиться на Айви. Ее длинное черное платье настолько элегантно, что Джейн в своей пижаме чувствует себя двенадцатилетней девчонкой.

– Я ложусь спать. – Киран деликатно удаляется вниз.

– Сегодня ты была великолепна! – кричит Айви ей вдогонку. – Мы очень тебе благодарны. Без тебя нам было бы не справиться.

– Я сделала это не ради Патрика, – говорит Киран.

– Да, конечно. Это я очень тебе благодарна.

Киран оборачивается и дарит Айви широкую теплую улыбку. Прежде Джейн не видела, чтобы она так улыбалась.

Джейн поворачивается к Айви.

– Я дико устала. Может, поговорим завтра?

– Конечно.

– Тогда спокойной ночи, – говорит Джейн, но застывает на месте, глядя на Айви. Джаспер снова начинает бодать ее, подгоняя.

– Чертова слабоумная собака! – Она разворачивается и идет в свои комнаты.

Но когда несколькими минутами позже Джейн возвращается с зонтом в руках и Джаспером под ногами, Айви все еще стоит на площадке второго этажа, внимательно разглядывая картину. Ее нос всего в нескольких дюймах от красочного слоя, очки сдвинуты на лоб, глаза сосредоточены на куполе, безжизненно лежащем на шахматном полу.

Отступать поздно: Айви уже услышала их шаги. Она выпрямляется и поднимает глаза на Джейн. Выбившиеся пряди темных волос красиво обрамляют лицо. Джейн продолжает храбро спускаться ей навстречу с зонтом в руке. Ровный взгляд голубых глаз спокойно встречает Джейн, Джаспера и с интересом задерживается на зонтике.

– Идешь прогуляться? – спрашивает Айви, взглянув на пижаму Джейн.

– Вроде того.

– Компания не нужна?

– Да, – говорит Джейн. – То есть я имею в виду, да, очень нужна, но сейчас мне, наверное, лучше пойти одной.

– Хорошо, – говорит Айви. – Я искала тебя на вечеринке. Тебе нездоровилось?

Варианты оправдания вертятся у Джейн на языке. Она съела что-то не то. Она все проспала. Она ненавидит праздники, поэтому спряталась на чердаке. Она провела ночь с одним из гостей.

– Не хочу тебе врать, – наконец произносит она. – Хочу сказать правду.

В длинном черном платье и с убранными наверх волосами Айви похожа на женщину с портретов Ренуара или Джона Сигнера Сарджента. Она изучает лицо Джейн.

– Я тоже хочу сказать тебе правду, – говорит Айви.

Между ними вновь повисает тишина, но теперь это уже не неловкое молчание. Эта тишина совсем другого рода, она полна любопытства и надежды.

Наконец Джейн понимает, чего хочет. Она шепчет:

– Айви?

– Да?

– Ты умеешь хранить секреты?

– Черт возьми, конечно!

Джейн тщательно обдумывает каждое слово, прежде чем произнести:

– Пожалуйста, дотронься до этой картины.

– До этой? – уточняет Айви, указывая пальцем на картину, и недоуменно морщит нос: – Миссис Вандерс меня распнет.

– Пожалуйста.