Джейн Остен расследует убийство

– Видишь ли, мы с Дугласом торопимся прямиком в Фалмут, чтобы успеть на корабль.

– Корабль? Вы все-таки собираетесь на Ямайку?

Софи качает головой, и с ее вуали на землю сыплются рисовые зернышки.

– Нет, в Верхнюю Канаду[59]. Место под названием Йорк. Мы хотели начать все сначала, а Дугласу предложили там должность в англиканской миссии.

– Как чудесно. – Джейн тянется к руке Софи. – Я слышала, там очень красивая природа.

Втайне Джейн не может не удивляться, как Софи добровольно уезжает от сестер. Джейн едва справляется с тем, что Кассандра находится за три графства от нее. Если б между ними лежал целый океан, Джейн утонула бы в собственном отчаянии.

С содроганием Джейн понимает, что если б она оказалась настолько глупа, чтобы сбежать с Томом до того, как они обзавелись бы домом, ее вполне могли бы отправить в Ирландию, пока он занимается своей карьерой. Джейн не смогла бы растить его детей в общежитии в Линкольнс-Инн. Если б или, скорее, когда она забеременела, жизнь с семьей Тома была бы ее единственным вариантом. Джейн способна подчиняться лишь своей властной матери. Как бы она смогла смягчить свои острые углы настолько, чтобы уживаться под одной крышей с матерью Тома, не говоря уже о его пяти сестрах?

Софи кивает, затем высвобождает пальцы из руки Джейн и возвращается к своему новоиспеченному мужу. Мистер Фитцджеральд смеется вместе с Кларой. Он обнимает Софи за плечи, крепко прижимает к себе и целует в лоб. Софи прячет лицо в лацкане его пальто.

Джейн уходит, не желая им больше мешать своим присутствием. Она пересекает церковный двор, чуть не забыв проверить могилу Зои Ренар. Вспомнив, Джейн на цыпочках подходит к этому участку, прикладывает руку к сердцу, и у нее перехватывает дыхание. Три экзотические орхидеи воткнуты через равные промежутки вдоль края земляного холмика. Причудливые кремово-белые цветы испещрены коричневато-фиолетовыми пятнами – цвета запекшейся крови.

Ледяная дрожь пробегает по телу Джейн. В Хэмпшире есть только одно место, где, насколько ей известно, растут экзотические орхидеи: оранжерея в Дин-хаусе.

Сэр Джон не мог оставить цветы, так как его забрали в Маршалси. Леди Харкорт редко выходит из дома, и, если б она это сделала, Джейн или ее родные услышали бы из дома священника приближение кареты. Миссис Твистлтон вряд ли придет одна ночью. От Дина до Стивентона довольно далеко, и, насколько известно Джейн, миссис Твистлтон не ездит верхом. Ни какая другая служанка не осмелилась бы срезать такие редкие и дорогие цветы.

Это наверняка Джонатан Харкорт.

Более того, это было бы в точности в духе Джонатана с его художественными наклонностями – каждый день выбирать три самых совершенных цветка из своей оранжереи. Мысленным взором Джейн видит, как он рассматривает ряды растений, выстроившихся вдоль полок в терракотовых горшках, выбирая самые лучшие экземпляры. Затем сравнивает каждый цветок по глубине окраски и проверяет каждый лепесток на наличие дефектов, прежде чем отрезать выбранный бутон от стебля острыми серебряными ножницами.

Длинными белыми пальцами художника Джонатан наверняка заворачивал свое подношение в носовой платок и засовывал в карман, стараясь не раздавить нежные цветы. Затем, добравшись до могилы мадам Ренар, он опускался на колени, не обращая внимания на пятна от травы на своих хлопчатобумажных бриджах, и не спеша, вдумчиво раскладывал три цветка по земле, как будто готовил композицию для картины.

Итак, Джонатан Харкорт оставляет цветы. А это означает, что у Джейн наконец-то есть доказательства того, что он был любовником мадам Ренар и отцом ее будущего ребенка. Она не хватается за соломинку и не позволяет своему воображению разыграться. Он – единственный человек, у которого есть доступ к орхидеям и возможность посетить кладбище ночью в одиночку: приехать верхом и незаметно положить цветы. Джейн была не права, позволив Тому так небрежно отмахнуться от ее подозрений относительно мистера Харкорта.

Но этого все равно недостаточно, чтобы спасти ее брата. Чтобы снять обвинения с Джорджи, мистер Крейвен хочет получить вещественное доказательство, связывающее истинного виновника с преступлением, или подписанное признание. Если б Джейн принесла магистрату цветок, он, скорее всего, отправил бы в тюрьму ее. Она могла бы продемонстрировать связь между мистером Харкортом и мадам Ренар, но у Джейн нет доказательств того, что он убил ее. Как и предсказывала Элиза, Джейн придется потрудиться еще больше, если она хочет поймать убийцу.

8. Кассандре Остен

Стивентон, пятница, 22 января 1796 г.

Моя дорогая Кассандра,