Джейн Остен расследует убийство

Мистер Фитцджеральд отвязывает своего черного скакуна от кладбищенских ворот. Вскочив в седло, он резко ударяет хлыстом по крупу лошади и пускается вскачь по дороге. Тем временем мистер Остен и Джеймс скрываются в церкви. Генри неторопливо проходит мимо Джейн в ее укрытии, так близко, что ветви гнутся и шелестят. Он исчезает за ржавыми железными воротами в каменной стене, окружающей церковный двор.

Как только скорбящие уходят, Джейн высвобождается из объятий древнего дерева и низко приседает. Цветы давно отцвели, но девушка находит веточку остролиста с кроваво-красными ягодами. Пока могильщик опирается на черенок лопаты, вытирая лоб грязной тряпкой, Джейн бросает остролист в свежевырытую яму. Веточка с глухим стуком падает на крышку гроба.

Девушка стискивает зубы, безмолвно обещая мадам Рено, что ее короткая жизнь не будет забыта. Бог свидетель, Джейн клянется, что найдет того, кто орудовал той грелкой для постели, спасет брата и добьется, чтобы убийца заплатил за свое преступление. Злодей уже лишил жизни мадам Рено и ее нерожденного ребенка. Джейн не может позволить ему украсть еще и жизнь Джорджи.

Произнеся молитвы и свою более мстительную клятву, Джейн следует за Генри через ворота, ведущие прямо на частную землю Остенов. Она пробирается по каменистой дорожке между ветхими хозяйственными постройками, мимо коровника и курятника. Добравшись до конюшни, краем глаза девушка замечает чью-то темную фигуру.

– Ага!

Похожие на тиски руки обхватывают ее сзади за талию и поднимают в воздух. Запястья заключены в горчично-желтые манжеты, прикрепленные к кроваво-красным рукавам. Латунные пуговицы впиваются ей в живот. Джейн изо всех сил пинается и дерется, но энергичная защита лишь побуждает похитителя крутить ее в воздухе с большей скоростью, мешая наносить удары.

Это Генри, шут гороховый. Должно быть, поджидал ее в засаде.

Когда брат наконец опускает ее, Джейн шлепает его по плечу:

– Ты напугал меня до полусмерти, чудовище!

– Да уж, я вижу, – смеется над ее нападками Генри. – А тебе, получается, можно подглядывать за нами?

– Ты понял, что я была у могилы?!

– Я знаю твои трюки. – Он улыбается, его глаза искрятся озорством. – Это ведь я научил тебя большинству из них.

– Ах ты негодяй, ты меня так напугал! – Но Джейн тоже смеется, вытирая слезы веселья со щек и прижимая руку к груди, чтобы унять учащенное сердцебиение. – Ты отвратительный! Самый ужасный брат в мире!

– Но я все равно твой любимец. – Генри выпячивает грудь.

– Нет. – Джейн продолжает смеяться. – Это не так. Это ложь. Ты мне вообще никогда не нравился.

– Тогда кто же нравился?

– Недди, – подумав, отвечает Джейн. – Ибо это вполне благоразумно – выбрать любимчиком самого богатого из братьев.

Генри улыбается, предлагая Джейн руку.

– Справедливо. Недди – и мой любимчик, точно по такой же причине.

Джейн опирается на локоть Генри, и они бок о бок спускаются с холма к дому священника. Небо над ними становится пепельно-серым, а холмы тянутся до горизонта. Их единственная компания – домашний скот. Мелкие куры матери свободно разгуливают по двору. Некоторые ходят, опустив клюв к земле и подняв хвостовые перья в воздух, и скребут землю огромными красными когтями в поисках добычи. Другие нахохлились и выкапывают в почве углубления в форме чаши, чтобы искупаться в них.

Джейн задается вопросом, что ее брат думает о безличном характере похорон мадам Рено. За всем его бахвальством скрывается отзывчивое сердце.

– Жалкая церемония, правда?

Генри проводит рукой по своим коротко остриженным волосам и смотрит на блеющих овец, которые жмутся друг к другу, чтобы согреться на продуваемом всеми ветрами поле.

– Бедная женщина. Только представь, у нее нет ни одного друга, готового постоять у могилы.

Джейн крепче прижимается к брату.

– Не могу поверить, что никто не пришел. А как же ее семья? Хотя бы муж?

– Мы не знаем, какую жизнь она вела. Если она была связана с бродягами, разбившими лагерь в поместье сэра Джона…

– Ты же в это не веришь, да? – Джейн вглядывается в профиль брата, оценивая его реакцию. – Не понимаю, почему есть какие-то веские основания подозревать бродяг. Джеймс до сих пор не нашел никаких свидетельств существования лагеря – несмотря на то что сэр Джон сказал мистеру Крейвену. На самом деле, это вызывает у меня подозрения относительно того, почему сэр Джон распространил такую историю.

– Думаешь, сэр Джон убил ее?! – Брови Генри взлетают вверх.

Джейн колеблется. Она не хочет, чтобы ее отчитывали за клевету на соседей. Или чтобы над ней смеялись и называли фантазеркой.

– Не обязательно, но его следует допросить вместе со всеми остальными. Ты знал, что у него довольно… безвкусная интрижка с экономкой, миссис Твистлтон?

– Да неужели? Старый козел. От кого ты это услышала?

Джейн раздраженно вздыхает. Это так похоже на Генри – больше интересоваться сплетнями, чем вычислять, что может стоять за таким зловещим поступком.