Джейн Остен расследует убийство

– Ох, это ужасно, просто ужасно! – хватается Элиза за свои нарумяненные щеки. – Мой бедный Джорджи! Пожалуйста, умоляю вас, скажите мне, чем я могу помочь? Вы наняли адвоката?

– Закону плевать на нашего Джорджи, – хмурится Джейн. – Мы должны выяснить, что на самом деле случилось с погибшей женщиной. Я осторожно навела кое-какие справки…

– Не сейчас, Джейн. – Джеймс вздыхает. – Разве ты не видишь, что расстраиваешь Элизу?

Элиза шмыгает носом, по ее розовым щекам катятся темные от туши слезы.

– Пожалуйста, не волнуйся, дорогая племянница. – Мистер Остен похлопывает Элизу по миниатюрной руке, украшенной бриллиантами. – Недди настаивает на покрытии расходов, потому что Джеймс уже нанял адвоката. Он из Уинчестера, я учил его сына здесь, в приходском доме.

Плечи Джейн поникли. Бесполезно пытаться заручиться помощью Элизы, пока присутствуют остальные члены семьи. Джеймс станет убеждать Элизу, что дело лучше доверить властям, или Генри высмеет Джейн за попытку раскрыть преступление. Мать и отец совершенно глухи к мольбам Джейн о том, что они должны действовать сообща, чтобы раскрыть правду. В отсутствие Кассандры здесь некому поддержать Джейн. Лишь Анна – единственная, кто воспринимает ее всерьез, – глядит на Джейн печальными глазами, пока девушка шепчет свои теории о том, кто убил мадам Рено, укачивая ребенка. Нет, Джейн должна выждать время и действовать осторожно, чтобы привлечь Элизу на свою сторону.

– Какой трагический поворот событий. – Элиза прижимает к глазам отделанный кружевом носовой платок, размазывая по нему черную тушь. – Мне очень жаль, что я побеспокоила вас в такое непростое время.

Гастингс растянулся на турецком ковре, играя с Анной в «ку-ку». Малышка в восторге от своего нового компаньона и заливисто хохочет каждый раз, когда его радостное лицо появляется из-за ладоней.

– Элиза, ты – член семьи. – Со слезами на глазах мистер Остен сжимает руку племянницы. Прошло почти четыре года с тех пор, как Фила, мать Элизы и тетя Джейн, скончалась от беспощадного рака молочной железы. После смерти сестры встречи мистера Остена с племянницей наполнились печалью. – Мы всегда рады тебе, как в хорошие, так и в плохие времена.

Элиза мило надувает губки и кладет свою руку поверх дядиной. Анна доводит себя смехом до такого исступления, что начинает икать. Ее испуганное лицо забавляет всех.

– И бедные Джонатан Харкорт и мисс Риверс, чей союз теперь связан с таким ужасным скандалом! – Элиза комкает в руках носовой платок.

Джейн складывает руки на груди.

– Как неудобно, что мадам Рено была убита в Дин-хаусе и испортила Софи важный момент, – замечает она. – Очевидно, это была ее идея отказаться от газетного объявления и вместо этого заставить Джонатана публично просить ее руки на балу. Без сомнения, она хотела похвалиться своим невероятным взлетом перед остальными. Она еще пожалеет об этом, теперь, когда он бросил ее на произвол судьбы.

Джейн вспоминает беспокойство Софи по поводу постоянства намерений Джонатана.

«К концу года вы будете женаты!»

«Но до этой поры может случиться все, что угодно, мама!»

Почему Софи так встревожена? Возможно ли, что модистка стала свидетельницей неосмотрительности с ее стороны и пришла в особняк, чтобы вытянуть из Софи деньги за молчание? У Софи, любительницы одиночных верховых прогулок, была уйма возможностей для опрометчивого флирта.

– Может, она не торопится выходить замуж за старину Джонни-мочится-в-постель, – фыркает Генри.

– Фу! – Миссис Остен убирает промокший носовой платок. – Я надеюсь, он уже вырос из этого.

– Бедный Джонатан. – Джеймс качает головой. – Помните, как он вздрагивал всякий раз, когда отец сердито смотрел на него за то, что парень забывал причастия?

– Тебя он боялся еще больше, мама. – Генри переплетает пальцы за головой и вытягивает длинные ноги, скрещивая их в лодыжках. – Практически падал в обморок от страха каждый раз, когда нечаянно рвал локтем рубашку.

– Дорогой Джонатан. – Миссис Остен вздыхает. – Он был беспокойным мальчиком. Думаю, это из-за его артистического темперамента.

Элиза склоняет голову:

– Она была французской модисткой, говорите?

Джейн кивает:

– Я познакомилась с ней, когда покупала соломенную шляпку на рынке в Бейзингстоке.

– Покажешь? – Карие глаза Элизы блестят.

– Конечно. – Джейн выходит из комнаты, и Элиза быстро догоняет ее.

Давным-давно Джейн и Кассандра договорились жить в одной спальне, чтобы иметь возможность использовать соседнюю крошечную комнатушку в качестве «гардеробной». На самом деле, это их личная гостиная, но она настолько мала, что называть ее так было бы насмешкой. Джейн со скрипом открывает дверь и осторожно протискивается мимо своего фортепиано, заваленного нотами и тетрадями. Элиза пробирается следом за ней. Стены маленькой комнаты оклеены светло-голубой бумагой с белыми веточками, а на окнах висят занавески в синюю полоску в тон. На полу, покрытом коричневым ковром, Кассандра аккуратным рядом разложила свои акварели и ящики с художественными принадлежностями.