Джейн Сеймур. Королева во власти призраков

– Архиепископ Кранмер и мои советники помогут вам, – сказал Генрих. – Но вы должны доверять и собственной мудрости, Джейн, полагайтесь на свои способности. Прежде всего вы будете управлять двором, пока меня нет.

Джейн собралась. Надо показать Генриху, что она достойна такой чести. Ей не раз приходилось слышать рассказы Екатерины о том, как она регентствовала, когда Генрих воевал во Франции, и о вторжении шотландцев. Екатерина смело взялась за дело, и Англия одержала славную победу. Нужно последовать примеру старой королевы.

– Для меня большая честь, что вы доверяете мне свое королевство, – сказала Джейн. – Я не подведу вас.

Она знала, что Генриха не отговорить. Кромвель налил ей немного вина, чтобы она успокоилась. Джейн тихонько прихлебывала его, пока король планировал кампанию и отдавал распоряжения, а Кромвель яростно строчил на бумаге. Турнирную площадку в Гринвиче велено было превратить в мастерскую, где королевские оружейники приведут в порядок старые доспехи Генриха, которые извлекут из хранилища на постоялом дворе в Саутуарке.

Джейн слушала вполуха. Она думала только о том, что Генрих уедет далеко от нее и там лицом к лицу встретится со смертельной опасностью.

Король никуда не поехал. Джейн не скрывала облегчения.

Пыхтя от раздражения и досады, Генрих понуро сидел в амбразуре окна в ее покоях.

– Дело в том, что я не могу скопить достаточные силы за такое короткое время. Поэтому посылаю Норфолка и Саффолка на север с теми людьми, которых сумел набрать, и поручаю им использовать сперва уговоры, а уже потом прибегать к насилию. Может, он и подлец, этот Норфолк, но храбрый генерал, а Саффолк твердо верен мне. Горстка крестьян с серпами и секачами не сможет противостоять двум славным воинам. Я уверен, они сокрушат мятежников.

– Как я рада, что вы не поедете на север! – воскликнула Джейн, беря супруга за руку.

– Я хотел сам вести в бой своих людей, – хмуро ответил он, – и преподать урок этим бунтарям. Я не позволю нарушать мои законы и насмехаться над ними!

Джейн возвращалась в свои покои, когда из тени навстречу ей выступила какая-то фигура.

– Мессир Шапуи! – выдохнула она. – Вы напугали меня!

– Простите, ваша милость, – ответил он и поклонился, – но Благодатное паломничество очень тревожит меня. Оно может стоить королю трона, вы понимаете.

Да, это приходило Джейн на ум в самые мрачные ночные часы.

– Он принимает серьезные меры, чтобы справиться с мятежом, – ответила она.

– Я знаю об этом. Но, мадам, опасность ситуации может быть снята только в том случае, если король прислушается к доводам разума. Ваша милость, вы говорили с ним, как обещали?

– Еще нет, – призналась Джейн, воздерживаясь от оправдания себя тем, что в последнее время Генрих пребывал в сильном гневе и она боялась заговаривать с ним о проблемах.

– Тогда я прошу вас, не молчите! Обратитесь к королю завтра во всеуслышание.

Завтра Джейн будет сидеть на троне под балдахином рядом с Генрихом в приемном зале. Послушать, какие меры собирается принять король для подавления бунта, соберется весь двор.

Осмелится ли она подать голос? Джейн затрясло при одной мысли об этом.

От Шапуи не укрылось ее замешательство.

– Я буду там, мадам, и еще многие люди, которые желают вам блага и одобрят восстановление монастырей.

Конечно, он преувеличивал. Джейн знала, что многие придворные сломя голову понеслись хлопотать о покупке монастырских земель и прочей собственности. Но может быть, некоторые, вроде нее самой, втайне и осуждали роспуск святых обителей. И она была для них последней надеждой, если мятежники не восторжествуют.

– Я сделаю это, – решительно заявила Джейн, и Шапуи улыбнулся.

Джейн сидела на троне, роскошно одетая, смотрела на море непокрытых голов и слушала речь Генриха, в которой тот описывал, какие действия от его имени предпримут Норфолк и Саффолк. Ладони у нее вспотели, а сердце в груди билось так сильно, что она была уверена: король наверняка слышит этот стук. Он вот-вот закончит, и тогда она должна обратиться к нему с мольбой. Если не сделает этого, момент будет упущен.

Все зааплодировали, одобрительные крики разнеслись по роскошному залу. Генрих сидел и благосклонно принимал восторги, крепко вцепившись пальцами в подлокотники кресла. Лицо короля выражало решимость. Джейн увидела, что Шапуи смотрит на нее и ободряюще улыбается.

Сейчас или никогда. Джейн встала, все притихли. Генрих удивленно поднял взгляд на супругу, а потом, когда она упала перед ним на колени, нахмурился. Послышался ропот. Она набрала в грудь воздуха и почувствовала, как люди потянулись вперед, чтобы расслышать каждое ее слово.

– Сэр, – начала Джейн. – Сэр… – Слова не шли у нее с языка, и она прочистила горло. – Сэр, я умоляю вас, ради сохранения мира и ради тех ваших любящих подданных, которые сожалеют об утрате прежних традиций, отнеситесь милостиво к монастырям. Я прошу вас восстановить те, что вы закрыли. Нехорошо, когда подданные восстают против своего принца, но, вероятно, Господь допустил это восстание как наказание за разрушение множества церквей.