Джек, который построил дом

14

Ада всплеснула руками:

– Что случилось, почему ты с клюкой?!

– Ну уж и клюка. Купил в аптеке первую попавшуюся палку, с ней ходить легче. Да не вопи ты!.. Спину прихватило, вот и болит. Ехал из магазина – взял халвы, ты любишь.

Яков помнил жесткую угрозу племянника «съехать отсюда к чертовой матери», тем более что знал: есть куда съехать. Не проговорился – Ада не спрашивала про здоровье сына, как и про его, Якова; постепенно привык молчать, а разговаривать о чем, о политике? Так она демократов от республиканцев отличить не в состоянии, д-д-дура… Как ни придешь – сидит смотрит русские программы, даже про мемуары свои не говорит.

…Он открывал холодильник, Ада спохватывалась: «Будешь супчик?» – «Какой?» – «Помощница борщ сварила…» Сестра начинала хлопотать, Яков усаживался за стол. Орал телевизор, Ада сновала между столом и плитой, привычно глядя, как он быстро, шумно ест, а потом обтирает хлебом тарелку, будто все еще война; поэтому, несмотря на шумный протест, она ставила тарелку с жарким.

В новом компьютерном кресле спина почти не беспокоила Яна, зато нога продолжала болеть. Застудил небось, когда внезапно выключилось отопление. На следующий день пришел мастер, возился час и запросил четыреста долларов, но вариантов не было, хотя дядька зудел, что надо было вызвать другого. Котел заработал, а нога поболит и перестанет, не тащиться же к врачу. Предупреждали, что новые метастазы могут образоваться в мозге, в печени… далеко от ноги. Палка помогала – нагрузка на ногу снижалась.

В проеме балкона зависла стылая зима, снег на сером небе выглядел темным. Черный ствол дерева заштрихован с одной стороны белым. Идеальное время для подведения итогов, зима. Весной суетливо трепыхается надежда, неуверенно лепеча, что все будет хорошо, все как-то образуется. Все уже образовалось, усмехнулся Ян, и два «образования» вырезаны; пора подводить итоги.

Что я сделал, сколько и как?

Что нужно успеть, прежде чем уверенная клешня протянется дальше?

На полке – стопка кассет и диски. Несколько фильмов, пусть бесхитростных, любительских (мерзкое слово), но в них я живу, вместе с бессмертной музыкой бога-Баха. Коробки, коробки с фотографиями; негативы в пластиковых ящиках – у кого дойдут руки рассортировать их?

Мне не успеть.

Я так и не выучил толком английский язык, а ведь он открыл мне Томаса Вулфа. Роман “The Web and the Rock” был заложен на главе “The Birthday”. А сколько дней рождения мне осталось, один?

Изумительный старик Важинский начал подводить итоги молодым, на войне, а закончил в свои девяносто с гаком. У него была единственная цель, один итог.

Ян открыл книгу наугад. Глава называлась «Зерна и плевелы».