Джек Лондон: Одиночное плавание

Биографы писателя его успех объясняют расчетом: Лондон не боролся с порогами, а отдался на волю течения, в чем якобы сказался его опыт морехода. Объяснение, надо заметить, странное: опыт моряка и яхтсмена никак не подразумевает искушенности в рафтинге — искусстве сплава по горным рекам. Это было сочетание удачи и отваги — и не больше. Потому сведения, которые приводят некоторые авторы жизнеописаний Лондона, будто он взялся сплавлять лодки других золотоискателей и заработал на этом три тысячи долларов — явно сомнительны. Тем более отряд их спешил — надо было одолеть реку Юкон до начала ледостава. Да и очень хотелось начать мыть золото, застолбить участки, а времени почти не оставалось — зима в высоких широтах начинается очень рано.

Только 9 октября они добрались до устья реки Стюарт — оттуда примерно 70 миль до столицы Клондайка — Доусона. Воды реки уже начали покрываться «салом» — небольшими тонкими льдинками: еще немного, и река бы встала. Отряду, конечно, помогли и отчаянность Лондона, и изготовленное им парусное снаряжение.

В устье реки Стюарт разбросано множество островов. Некоторые из них довольно приличных размеров. На одном (он назывался Upper Island — «Верхний остров») путешественники обнаружили несколько заброшенных бревенчатых хижин — прежде в них обитали промысловики-охотники за пушниной. Но теперь зверь, напуганный нахлынувшими золотоискателями, ушел, а промысловики в основном и сами подались в старатели. Наслышанные о перенаселенности и нехватке продовольствия в Доусоне золотоискатели решили обосноваться в одном из строений, которое показалось им на вид покрепче. Через очень короткое время все хижины были уже заняты — подтянулись задержавшиеся, и на «Верхнем» образовался целый поселок старателей.

Несколько дней партнеры отдыхали (они, конечно, порядком устали!) и обустраивались. Но вдруг наступила оттепель, засияло солнце, и они всё же решили начать то, ради чего прибыли. Незадолго до того разнеслось известие, что на недальнем от них ручье Гендерсона нашли богатую россыпь. Джек и один из партнеров, Джим Гудмен, отправились туда и попробовали мыть золото. Вот как этот эпизод описывает Ирвинг Стоун:

«Там, где быстрое течение помешало льду, они всадили в дно совки и, вынув их, увидели, что в прилипшем песке поблескивают крупинки. Задыхаясь от волнения, они застолбили участок и, погоняя собак, пустились обратно в Стюарт, поделиться доброй вестью. Обитатели лагеря, все до единого, пешком или на собаках двинулись занимать участки. “Можешь считать, что золото у нас в кармане, — заявил Джеку Томпсон. — Четверть миллиона как пить дать”. Как тут было не размечтаться, что он вернется в Окленд с мешками, набитыми золотом; широко и безбедно заживут Флора и Джон; он отплатит Элизе за все ее добрые дела и возьмет в жены Мэйбл Эпплгарт; теперь у него будет достаточно времени, чтобы писать и писать. Мечтать пришлось недолго. Старожилы, тоже бросившиеся к Гендерсонову ручью, вернулись с громким смехом. То, что Джек принял за крупинки чистого золота, оказалось просто слюдой»[126].

Вполне может быть, что так (или примерно так) всё и было. Ведь и Джек, и Томпсон, и Гудмен, и другие были чечако — новичками. Хотя принять слюду за золото и новичку мудрено. Впрочем, похоже, что это ошибка переводчика, не искушенного в таких тонкостях. Скорее всего, это был пирит (его еще называют «золото дураков») — нередкий спутник золота. Вот его действительно довольно легко принять за благородный металл. Особенно — новичку. Но как в таком случае объяснить следующие действия Джека и его партнеров: несколько дней спустя они отправились в Доусон, чтобы зарегистрировать свои участки.

И вот какое совпадение: «удача улыбнулась» Джеку Лондону 15 октября. В тот же день в Окленде умер его отчим Джон Лондон. Вот кто действительно всегда искренне верил в него — понятно, что и любил! Позднее Элиза рассказывала брату, что умирающий Лондон-старший несколько раз говорил ей и жене: «Джек привезет из Клондайка удачу — и не важно — выкопает ее из земли или нет»[127]. И перед смертью повторил то же самое. Не просто — верил, а получается — напророчил.

Как бы там ни было, попытка мыть золото на ручье Ген-дерсона — это, в сущности, единственный опыт Лондона-старателя. Больше в Клондайке он золото не мыл и иного старательского опыта не имел.

По уверению Стоуна, «Джек не испытал слишком сильного разочарования», когда от него «уплыла» четверть миллиона долларов. Верится в это с трудом. Как ни велика была страсть Лондона к приключениям, все же на Аляску он отправлялся прежде всего за золотом. А что касается ссылки биографа на слова Томпсона: «Еще на “Уматилле” <Джек> говорил Томпсону, что едет на Аляску не рыться в песке, а собирать материал для книг» — они, скорее всего, продиктованы успехом писателя и его «северных рассказов».