Джек Ричер, или 61 час

– Вы думаете о ней? – спросила Джанет Солтер.

– Нет, – ответил Ричер.

Он всем корпусом повернулся налево, потом направо. Зафиксировал прохожих. Он уже давно не видел таких больших скоплений людей. И машин, медленно кативших по замерзшим дорогам. Огромные пласты льда трещали и разваливались под их весом. Многочисленные угрозы, но погода делала все процессы нарочито медленными. Среди них попадались патрульные машины. Каждый десятый или двенадцатый автомобиль был полицейским – они нарезали бесконечные круги, в них сидели внимательные и настороженные полицейские.

– Куда мы идем? – спросил Ричер.

– А куда бы вы хотели пойти? – ответила вопросом на вопрос Джанет Солтер.

– Это ваша прогулка.

– Болтон – сравнительно скучный город. У нас нет ничего особенно интересного.

– Мы можем пообедать.

– Еще слишком рано.

– Ну тогда поздний завтрак.

– Но я уже завтракала.

– Кофе?

– Сейчас всюду полно народу. В дни посещений тюрьмы всегда возникают проблемы. Нам не удастся найти столик на пять человек.

– Тогда пойдем обратно.

– Уже?

Ричер не ответил. На мгновение ему показалось, что она будет идти вперед вечно, но Джанет Солтер остановилась и кивнула. Ричер попытался свистнуть Петерсону, но у него так замерзли губы, что получилось только тихое шипение. Поэтому они стояли и ждали, когда Петерсон обернется. Ричер махнул ему рукой, и процессия повернула обратно, и теперь впереди шла женщина-полицейский, а Петерсон замыкал шествие.

Пять минут до полудня.

Осталось шестнадцать часов.

А в тысяче семистах милях южнее наступило время ленча. Второй день подряд Платон его пропустил и второй раз подряд нарушил многолетнюю привычку. Он снова позвонил своему человеку в Южную Дакоту, и тот взял трубку. Это вызвало у Платона заметное раздражение; получалось, что его человек не отключил телефон – и не убивает в данный момент проклятого свидетеля.

– Ее нет в доме, – сказал его человек.

– Ну так найди ее, – сказал Платон.

Теперь западный ветер дул в другую щеку Ричера, что не принесло никакого облегчения. Обратная часть прогулки была и лучше, и хуже. Лучше, потому что они уходили от тех мест, где было много народу, – а чем меньше людей, тем меньше угроз. Хуже, потому что возможные угрозы теперь находились за спиной у Ричера. Проверять через плечо, что происходит сзади, было совсем непросто. Его тело двигалось независимо внутри огромной парки. Если он поворачивал голову, лицо оказывалось полностью погруженным в капюшон. Поэтому ему оставалось рассчитывать на бдительность Петерсона. Ричер шел вперед и считал каждый шаг маленьким триумфом.

– Мне очень жаль, – сказала Джанет Солтер.

– О чем вы?

– Я поступила неразумно. И доставила всем кучу неудобств.

– Все это часть работы. Нет никакой причины, по которой вы не можете иногда выходить из дома.

Они осторожно шагали дальше, изредка скользя по льду, иногда им приходилось идти гуськом, чтобы обойти препятствия. Между Ричером и дорогой высились сугробы собранного снега. Почти после каждого шага его левая нога наступала на край сугроба. Получалось, что он хромает. Джек продолжал следить за проезжающими машинами. Их было совсем немного, несколько грузовиков и старых внедорожников, пара заляпанных солью автомобилей. Не о чем беспокоиться. Потом мимо в патрульной машине проехал Лоуэлл; он удивился, слегка притормозил и помахал им рукой. Джанет Солтер помахала в ответ. Некоторое время машин не было, потом появился большой темный седан, который ехал на север, им навстречу. «Форд Краун Виктория». Темно-синий. Сейчас, в свете дня, его цвет не вызывал никаких сомнений. Машина шефа Холланда. Он остановился и опустил стекло. На Ричера он даже не посмотрел. Его встревоженный взгляд был устремлен на Джанет Солтер. Она остановилась и повернулась к нему.

– Я вышла прогуляться, – сказала она. – Все в порядке, вам не нужно беспокоиться. Мистер Петерсон знает свое дело.

– Сейчас вы направляетесь домой? – спросил Холланд.

– Да, мы возвращаемся.

– Могу я вас подвезти?

– Благодарю вас, я лучше пройдусь. В моем положении даже небольшая прогулка на свежем воздухе – уже приключение.

– Хорошо.

– Но я буду рада, если вы присоединитесь к нам, когда мы вернемся, и выпьете кофе.

– Хорошо, – повторил Холланд.

Он посмотрел в зеркало заднего вида и развернулся. Во все стороны полетели мелкие льдинки. Теперь он ехал на юг. Однако Холланд не стал набирать скорость, его автомобиль медленно катил по улице, так что сохранялась прямая линия между ним, пустым пассажирским сиденьем, сугробом, Ричером и Джанет Солтер. Зимние шины на передних колесах с хрустом давили лед. На задних были цепи. Каждое звено издавало собственный звук, касаясь твердой колеи. Холланд включил мигалку, чтобы предупредить тех, кто ехал сзади. Одна находилась на задней полке багажника, вторая – над решеткой радиатора. Пожалуй, издалека «Краун вик» выглядел как обычный патрульный автомобиль.

– Это просто смешно, – проворчала Джанет Солтер.

– Он делает свою работу, – сказал Ричер.

– Мне не нравится, когда ко мне привлекают внимание.

– Вы важны для него.

– Только из-за того, что он может меня использовать.