Джек Восьмеркин американец

Возку материалов для плотины решено было начать по санному пути, а снега все не было. Конечно, без дела не сидели, была небольшая очередная работа: заготовка дров и хвороста на зиму. Да еще несколько человек возились в овраге, выносили к дороге куски белого камня, известняка.

Джек и Чарли, которым очень хотелось работать по строго намеченному плану, дали себе зарок валить хоть по пятку дубов в день. Для этого даже была куплена новая пила в городе. Работа не спорилась: пилу жалели. Толстые дубы укладывались неохотно, со скрипом. Верхушки и сучья ребята распиливали на дрова, укладывали в штабеля.

А самые тела деревьев оставались лежать черными громадами перпендикулярно к дороге, и казалось, никаких сил не хватит сдвинуть их с места.

Чарли и Джек вышли пилить дубы и в воскресенье. В

этот день намечено было повалить самый толстый дуб, к которому давно подбирались. Ребята дружно взялись за пилу. Работать было трудно, очень низко начали подпил, хотели пень поменьше оставить. Чарли, весь мокрый от пота, скоро остановился и сказал:

– Ты знаешь, Джек, в Америке мне казалось, что соль жизни в отдыхе. А здесь наоборот. Столько не сделано, что, когда я отдыхаю, меня все время мучает совесть.

– Ничего нет удивительного, Чарли. Здесь мы работаем не на дядюшку Коллинза, который нас общипывал, как цыплят. Помнишь, какие гады у него были десятники?

– Еще бы не помню… Ну, пошли дальше!

Пила ритмично принялась раздирать древесину.

– Чарли! – вдруг сказал Джек. – А не кажется ли тебе, что где-то далеко играет музыка?

– Это кровь у тебя шумит от натуги, старик… Ну, раз-два…

Джек задержал пилу.

– Подожди минутку, Чарли, и прислушайся. Не такой уж я дурак, чтобы не отличить духового оркестра от шума в ушах.

Чарли выпрямился и начал прислушиваться. Смешно было возражать теперь, что где-то далеко играет музыка.

– По-моему, это идут войска, – сказал Чарли. – Думаю, что нас это не касается.

– Войска здесь не ходят, дружище. А потом, посмотри-ка на ворота.

На ворота стоило посмотреть. Николка Чурасов, забравшись на перекладину с клещами в руках, отдирал кумачовую полоску, на которой было написано: «Коммуна

„Новая Америка“». Тут же внизу стояли с палками Капралов, Маршев и другие коммунары.

– Что они делают, Джек? – спросил Чарли удивленно. –

Да объясни же ты мне, в чем дело. Ты же знаешь, что я не понимаю русского языка.

– Я сам ни черта не понимаю, – ответил Джек сквозь зубы. – Давай допилим дуб, а потом я подойду и спрошу.

Они принялись пилить, но Чарли внезапно прервал работу.

– Смотри, у ворот собираются все.

Джек повернулся и увидел, что в аллею вышел недавно организованный отряд пионеров под предводительством

Егора Летнего. У ребят в руках были небольшие плакаты собственного изготовления. Они быстро построились в линейку, повернулись и пошли по аллее. За ними двинулись коммунары. На палках колыхалась красная полоса, снятая с ворот.

– Мы с тобой живем как в темном лесу, старик, – сказал

Чарли с презрением. – Жизнь проходит мимо нас. Я предлагаю отложить работу.

В этот момент на другом конце аллеи грянула музыка.

Джек и Чарли повернулись. Можно было уже разглядеть медные трубы, обвившиеся вокруг лиц музыкантов. За музыкантами шли люди с красными полотнищами.

Джек не знал, в какую сторону смотреть. Конечно, его заинтересовали гости, но и коммунары в строю представляли собой интересное, необычайное зрелище. Их лица были застывшими, торжественными, и многих даже не сразу можно было узнать.

Процессия коммунаров поравнялась с дубом. Николка

Чурасов крикнул:

– Эй, американцы, бросайте работу, становитесь в ряды! Идем встречать гостей.

Джек и Чарли присоединились к демонстрантам. Пила так и осталась торчать в дубе, не догрызя его и до половины.

– Какие же это гости? – спросил Джек Николку немного обиженно.

– Сейчас увидишь.

Джек уставился вперед, вытянул шею. Гости приближались. Уже можно было прочесть плакат, новенький, чистый:

КРЕПИ СМЫЧКУ РАБОЧИХ

С КОЛХОЗНИКАМИ

Но Джека сейчас заинтересовали не эти слова.

– Чарли! – сказал он, волнуясь и дергая друга за рукав. –

У тебя зрение было всегда лучше моего. Не разглядишь ли ты, что такое несут наши гости?

– Впереди идут с медными трубами девять человек.

Дальше барабан и плакат. А что у следующих, я не пойму.

Какие-то желтые клетки.

– Какие же это могут быть желтые клетки?

– Не могу понять.

– Чарли, дружище! – вдруг певуче произнес Джек. – А

не кажется ли тебе, что они несут оконные рамы?

– Рамы и есть!

– Факт! – закричал Джек и бросился вперед.

Он подбежал вплотную к гостям-рабочим и тут, позабыв, что он уже не председатель коммуны и что ему никто не поручал выступать с речью, вдруг заговорил громко и от всего сердца:

– Привет вам, городские товарищи, от коммуны «Новая

Америка». Восемь лет я работал за океаном, в штатах

Канзас, Висконсин, Техас и Северная Вирджиния. Видел я разные вещи на своем веку: и суд Линча, и выборы президента. Но никогда не приходилось мне видеть рабочих, которые в воскресенье вместо отдыха идут в деревню –