Дженнифер Морг

У меня от удивления голова идет кругом – хватило бы и того, как Мо заставила Гриффина найти ей вертолет, но от мысли о том, что она готова очертя голову схватиться с Биллингтонами только ради меня, весь мир переворачивается. Но потом я понимаю: если я ее вижу, то и злодеи тоже?

Послать ей сообщение я не могу (поток строго односторонний), зато могу попробовать прикрыть ее с этой стороны брандмауэра. Я хватаю остатки пробника и рисую новые диаграммы на боку корпуса, а потом повторяю их беспроводным стилусом. Это схемы помех, призванные нарушить контагиозное распространение информации с моего экрана. А потом снова смотрю. Я мало что могу сделать, пока мы не подошли к «Эксплореру», но, если Мо там что-то затеяла, нужно сделать так, чтобы ее план действительно застал Биллингтонов врасплох.

Едва Гриффин закрывает за собой дверь, Мо с тихим всхлипом обмякает. Она откладывает скрипку, достает из кармашка на боку чемодана нейлоновый ремень (руки у нее так трясутся, что закрепить его удается только с трех попыток) и вешает инструмент на плечо, как автомат. Затем подходит к столу, шатаясь то ли от усталости, то ли от спавшего напряжения, и плюхается в кресло. На телефоне мигает индикатор нового сообщения. Мо берет аппарат в руки и нажимает кнопку быстрого набора номера.

– Энглтон?

– Доктор О’Брайен.

– Ваш начальник разведпункта. Гриффин. Ему положено знать об этой операции?

Энглтон молчит три или четыре секунды.

– Нет. В моем списке он не значится.

Мо мрачно смотрит на дверь.

– Я его отправила по ложному следу. У меня около часа до того, как он вернется. Утечку подтверждаю, и он ваша птичка. Думаю, Биллингтон его подцепил за кошелек. Рекомендации есть?

– Да. Уходите из номера. С собой берите только ручную кладь. Что вы ему сказали?

– Отправила его искать вертолет. Чтобы лететь на «Мабузе».

– Значит, направляйтесь в любое другое место. Я открываю вам расходный счет – без ограничений. Я поручу местным убрать Гриффина с доски.

– Можно и так, – говорит Мо, но плечи у нее дрожат от едва сдерживаемой ярости. – Я могу его убить. Хотите?

Энглтон снова молчит несколько секунд.

– Не думаю, что на данном этапе это будет полезно, – наконец говорит он. – Ваши первичные документы с вами?

– Я не дура, – рычит Мо.

– Я этого и не говорил, – неожиданно мягко замечает Энглтон. – Ложитесь на дно, а потом позвоните мне с чистого номера. Оставайтесь на месте, никуда не ходите. Я пошлю Алана, он вас найдет, когда можно будет безопасно продолжать действовать.

– Ясно, – сухо говорит она и вешает трубку, а потом встает, берет скрипичный футляр и бормочет себе под нос: – Ага, конечно. Ложись на дно.

Мо быстро и методично собирается. Скрипка ложится обратно в футляр. Потом она открывает черную сумку, вываливает на кровать ее содержимое, запихивает внутрь футляр, добавляет бумажник и несессер, застегивает ее и направляется к двери. Вместо лифта Мо спускается по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз. Находит на первом этаже пожарный выход. Нажимает на горизонтальный поручень (он слегка скрипит ржавчиной) и выходит в толпу на аллее позади отеля.

Следующий час показывает, чему она научилась. Мо часто возвращается той же дорогой, присматриваясь к отражениям в витринах, часто меняет направление, ведет себя как туристка, ныряет в сувенирные лавки и кафе, где демонстративно разглядывает меню, высматривая хвост. Убедившись, что за ней никто не следит, она проходит квартал в сторону центра и заходит в первый же магазин с одеждой, затем во второй. И каждый раз выходит наружу чуть-чуть другой: под летним платьем появляется футболка, затем леггинсы, затем открытая рубашка. Платье исчезает. Когда добавляются новые темные очки и цветастый платок на голове, от миссис Хадсон уже ничего не осталось. В конце концов Мо оказывается в кафе: ныряет в прохладу кондиционера, заказывает два двойных эспрессо и выпивает залпом, ежась, когда кофеин поступает в кровь.

Что дальше? Мо упорно пытается побороть последствия дальнего перелета. Она устало встает и снова выходит на улицу, взваливая жару на плечи, как тяжелый груз. Потом идет прочь от шеренги отелей по направлению к яхтовому причалу на краю гавани и цепочке прокатных моторных лодок.

Я еще только начинаю укладывать в голове тот факт, что Мо не только на самом деле здесь, но и вступила в игру (и не собирается исполнять инструкции Энглтона), когда слышу стук в дверь. Я жму босс-кнопку и разворачиваюсь на кресле так, что, когда я пытаюсь встать, обтянутый кожей подлокотник бьет меня по почкам. Затем открывается дверь, и на пороге возникает черный берет в зеркальных очках и кривит губы.

– Мистер Говард, вас вызывают на верхнюю палубу.

Я неуклюже поднимаюсь, морщусь и потираю бок. Наверное, даже хорошо, что я ударился – я бы наверняка скроил перепуганную или виноватую рожу, если бы не корчился от боли. Понятия не имею, что задумала Мо, но, похоже, она не собирается исполнять приказ и ложиться на дно, пока за ней не придет Алан. «И что вообще тут делает Алан?» – думаю я, шагая за двумя охранниками.