Джентельмены предпочитают брюнеток (СИ)

- Мама, а что они делают? – в проходе около нас стоял малыш лет пяти.

- Иди сюда, - вскочила сама женщина, она сидела впереди нас, а нам грозно сказала, - совсем стыд потеряли! Здесь же дети!

- Понял? – прошипела я Диме, - убери от меня лапы! Бандит! Я всё знаю!

- Что ты знаешь? – прищурился он.

- Что ты избавился от Збигнева, когда тот пообещал расправиться со мной! – рявкнула я, привлекая внимание соседей.

- Ещё что-нибудь выдумай! – пробурчал Дима, - можешь потише?

- Не могу! – взвилась я, - у меня от твоих вводных мозг плавится!

- А у меня от твоих! – рявкнул он, - кто тебе такую глупость наболтал?

- Инспектор! Значит, сначала этот мерзавец грозится убить меня, как выйдет из тюрьмы, а потом его навещаешь ты, и он вешается. Это как понимать?

- Понимай, как хочешь, дорогая, - прошипел Дима, с силой сжимая моё запястье, - и хватит орать!

- Сама решу, когда хватит! Упырь!

- На себя посмотри, - и он опять полез ко мне под юбку.

Я с чувством двинула ему, натянула узкую юбку на колени, и уставилась в иллюминатор.

Самолёт тем временем взлетел, выровнялся, Дима помог отстегнуть мне ремень безопасности, и не упустил случая опять ущипнуть меня за бедро, а я опять ему треснула.

- Девушка, - окликнула наша соседка, та, что с ребёнком, стюардессу, - будьте добры, угомоните эту парочку, они опять возню устроили. Здесь дети сидят!

- Я дико извиняюсь, - склонилась к нам стюардесса, - но вы не могли бы потерпеть до Москвы? Я всё понимаю, у вас страсть, но всему есть границы.

- Да, милый, всему есть границы! – рявкнула я, - и твоим бандитским выходкам тоже!

- Перестань меня обвинять в том, чего я не делал! – разозлился Дима.

- Ссадите их на фиг! – рявкнула соседка, - достали! Покоя не дают!

- Куда, на облака? – засмеялась я.

- Метлу достань из сумочки!

- А вы мне ступу одолжите?

- Перестаньте ссориться! – воскликнула стюардесса, и обратилась к нам, - может, вам что-нибудь принести?

- Да, - агрессивно воскликнула я, - мне мартини, а субъекту рядом со мной чая с бромом. Ему нужно кое-какие инстинкты притупить.

- Хорошо, - кивнул Дима, - тогда особе рядом со мной порцию шпанской мушки! У неё острый приступ фригидности.

- А у тебя острый приступ наглости! – не сдержалась я.

- Простите, а где тут уборная? – вдруг спросил Дима.

- Пожалуйста, вон туда, - указала стюардесса.

- Решил пар выпустить подростковым способом? – хохотнула я.

- Да нет, классическим, - ухмыльнулся он, выдернул меня из кресла, и поволок в сторону уборной.

Он втолкнул меня в туалет, задвинул щеколду, и, прижав меня к стенке, стал покрывать мою шею поцелуями.

- Нахал, - пробормотала я, уткнувшись лицом в его мускулистое плечо, - скажи правду.

- Какую? – он ловко отцепил мои чулки от белья, стянул стринги и сунул их себе в карман.

- Ты убил его?

- Лично я не убивал, - пробормотал он, - больше не скажу ничего, - приподнял меня и с силой прижал к стене, а я обвила его ногами.

К нам несколько раз пробовали стучаться пассажиры, потом стюардесса, на что Дима отреагировал неоднозначно.

Посоветовал им набраться терпения до здания аэропорта.

Но, когда самолёт должен был идти на посадку, стюардесса сделала нам последнее предупреждение.

Мы едва успели натянуть на себя одежду. Самолёт занесло, мы шлёпнулась вдвоём на раковину, сломав её, выломали унитаз, и стоном оказались на полу.

- Слезь с меня, - простонала я, - ты меня раздавишь.

- Обычно ты не жалуешься, - хмыкнул он.

- Обычно ты не плюхаешься на меня с размаху всем своим весом, который из-за накачанной мускулатуры давно перевалил за сотню, - буркнула я, - ты самый настоящий слон. Почему другие, хоть и накачанные, но поджарые?

- Конституция такая, - фыркнул Дима, - и ты до сих пор не жаловалась!

- А что это за кнопка? – заинтересовалась я, ткнув пальцем, куда не следует.

- Блин! – выругался Дима, подо мной резко стало много пространства, а над нами раскрылся купол парашюта.

- Мама! – вскрикнула я, повиснув на Диме всем своим весом, - что это? Дима, сделай что-нибудь!

- А что я тебе сделаю, - хмыкнул он, - хорошо, что я понял, что за кнопку ты нажимаешь, и знаю, где в таких случаях парашюты лежат.

- У меня сейчас сердце разорвётся, - пролепетала я.

- Зато адреналин какой! Полезнее будет трупного!

- Да иди ты, знаешь, куда? – рассердилась я, вцепившись в него.

- Я-то пойду, а вот ты шмякнешься об асфальт. Не смотри вниз, оно так лучше будет.

Я не могла дождаться, когда закончится этот кошмарный полёт на парашюте. Самолёт приземлился, замедлил движение, а потом и вовсе остановился.