Джентельмены предпочитают брюнеток (СИ)

- И не говори, - кивнула Беата, - жизнь сломал девушке, та потом долго не смогла новых отношений завести. Только последнее время она стала счастливой, смеялась, забыла этого мерзавца, наверное.

Я задумалась, рассеянно глядя на однотонную толпу, но в голову не приходило ничего путного, была полная сумятица.

Ладно, доживём этот вечер, а с утра я подумаю, что тут можно сделать.

Остаток вечера я пила шампанское, улыбалась в тридцать два зуба, что-то говорила журналистам, которых на некоторое время пустили в зал, а потом выпроводили.

Домой мы вернулись поздно вечером, и я тут же, раздевшись, завалилась спать.

Сил не было совершенно.

Утро началось, как это у меня часто бывает, с головной боли. Впрочем, нечего было коньяк с шампанским мешать. С такого коктейля мне, как правило, головная боль обеспечена.

Потерев виски, я приняла холодный душ, переоделась в красную кофточку и чёрные джинсы, и вошла на кухню.

- Как ты? – спросила Беата, потягивая кофе.

- Нормально, - вяло ответила я, зевая, - голова трещит.

На кухне была только подруга, я опустилась рядом с ней, и налила себе кофе.

- Сейчас, когда время есть, вплотную займёмся Зосей, - сказала я, - меня вот интересует, чем она в последнее время занималась. Работала? Хобби какое-нибудь было?

- Хобби, - задумалась Беата, - да не было ничего такого, хотя, стоп, она футбол любила.

- Футбол? – поразилась я, - блондинка любила футбол?

- Такой вот казус, - хмыкнула Беата, - она с детства обожала разный спорт, а футбол больше всего. Ни одного матча не пропускала, мяч с мальчишками гоняла, и регулярно на «живые» матчи ходила. Конрад всегда смеялся, ему нравилось,

что у неё такие же, как и у мужчин, увлечения.

- Наверное, поэтому и бросил, - вздохнула я, - надоела ему

пацанка.

- Не надо так говорить, - вздохнула Беата, - да, Зося пила пиво под матч, и хрустела чипсами, но она была, прежде всего, девушкой. И девушкой романтичной.

- Сочетание несочетаемого, - протянула я, - мужчины этого не любят, и считают, что женщины должны знать своё место. Не раскисай. Надо проверить все её контакты. Звони по знакомым, порасспрашивай, а я пока кашу сварю.

Пока Беата висела на телефоне, я вынула из шкафчика коробку геркулеса, и поставила на огонь воду.

Когда она закипела, засыпала хлопья, кинула кусочек сливочного масла, и стала медленно помешивать варево.

Беатка выскочила за дверь, искать телефонную книгу, и прихватила с собой радиотелефон, а мобильный оставила на столе.

Я задумчиво помешивала кашу, и слегка вздрогнула, когда услышала звон. Это был Беатин мобильный, и я, отложив ложку, раскрыла телефон. Номер был засекречен.

- Слушаю, - сказала я на английском.

- Где деньги, дрянь!? – услышала я, и впервые в жизни усомнилась в своём знании английского языка.

- Что, простите? – удивилась я.

- Не прикидывайся, что ничего не понимаешь, я тебе дом спалю!

- Давай, - тоном старосты пионервожатых, то бишь, не приёмлющим возражений, отчеканила я, - отвечать будешь со всей строгостью закона!

- Оборзела, да? – мой собеседник несказанно обозлился, - думаешь, памятуя о твоих фокусах, я молчать буду? Тут же тебя сдам, и никакой адвокат тебе не поможет. Дом конфискуют, и за убийство Эрика посадят.

- Чего? – заорала я, - что ты сказал?

- Что слышала! Думаешь, вдовой стала, сына сбагрила, и теперь живёшь спокойно? Не дам я тебе спокойной жизни!

- Ладно, - согласилась я, - какие твои условия? Что ты от меня хочешь?

- Я хочу только своё! Ты меня нагрела, а теперь делись.

Кстати, накинуть придётся, я за тебя в тюрьме сидел.

- Ладно, - севшим голосом протянула я, - где встречаемся?

- В кафе «Викинг», через три часа.

- Хорошо, - прохрипела я, а собеседник насторожился.

- Что у тебя с голосом?

- Мороженого наелась, - буркнула я, и демонстративно закашлялась.

- Тогда до встречи, - и он отключился, а я обрушилась на стул. Не верю, что Беатка могла убить супруга! Она его любила!

И что теперь делать? Идти в кафе? Если не пойти, то, чего доброго, этот мерзавец и впрямь дом сожжёт. Вместе с его обитателями.

Придавленная лавиной негативной информации, я сидела на стуле, как пришибленная, пока не вернулась Беата.

- Я кое-что узнала, - сказала она, держа в руках книгу.

- Беат, - сдавленно проговорила я, - а ты Эрика любила?