Джим Джармуш. Стихи и музыка

Хотя и то, за чем мы наблюдали больше часа перед этим, работой не назовешь. Фланер Олли бродит по родному городу, встречаясь с разными людьми – знакомыми и случайными; он перекати-поле, непоседа, бездомный, путешественник во вполне романтическом каноническом смысле слова и таким остается даже у себя дома. Но долго на одном месте ему не усидеть, и он плывет куда подальше, в Европу. На причале перед отплытием встречает другого такого же путешественника, одинокого, молодого, прячущего растерянность за самоуверенной повадкой. Тот только что прибыл из Парижа в надежде найти в Нью-Йорке «свой Вавилон». Олли, перекинувшись несколькими фразами с нежданным двойником, плывет на поиски собственного Вавилона – соответственно в Париж.

Принято считать, что дипломный фильм Джима Джармуша «Отпуск без конца» – едва ли не автобиографический. Ни в одной из других его картин нет такого выразительного и подробного портрета Нью-Йорка, как здесь, – а с этим городом так или иначе связана вся творческая биография и жизнь режиссера. Кроме того, в «Отпуске без конца» сыграла роль медсестры его ассистент и сопродюсер, а также многолетняя спутница жизни Сара Драйвер, а снимал картину его однокурсник Том Дичилло. В кадре есть афиша «Невинных дикарей» (1960) Николаса Рэя, классика американского кино, старшего товарища и вдохновителя Джармуша, которому в финале вынесена специальная благодарность. Рэй читал сценарий и давал начинающему режиссеру бесполезные советы, требуя добавить любовных сцен или перестрелок, но до премьеры не дожил. В «Отпуске без конца» есть и еще одна цитата из Рэя – сценка с сигаретой, парнем и девушкой, повторяющая эпизод из «Бунтаря без причины». Ну да, Олли – такой беспричинный бунтарь, да и сам Джармуш отчасти тоже, пусть бунт у них обоих тихий, молчаливый, пассивный. С другой стороны, и эпоха сменилась.

Наконец, пресловутый Париж, мировая столица синефилии и свободных искусств. Именно туда за пять лет до того на год уехал сам Джармуш, а приехав, работал в арт-галерее и не вылезал из Синематеки, где пересмотрел всю классику кинематографа. Знание об этом, конечно, не позволяет предположить, что Олли в конце фильма отбывает «в никуда», и отпуском эту спонтанную поездку тоже можно назвать лишь с известной долей условности.

Но осторожно. Джармуш известен тем, что не терпит разговоров о своей личной жизни и биографии. Он не отказывает «Отпуску без конца» в определенной документальности – здесь практически нет профессиональных артистов, а многие ситуации взяты из жизни. Однако считает его жизнеописанием вовсе не своим, а Криса Паркера, сыгравшего главную роль и послужившего источником вдохновения для создания фильма. В книгах или интернете вы не отыщете его творческой биографии; он – андеграундный бродяга и одиночка, мелкий мошенник и интеллектуал-самоучка, долговязый, нескладный, независимый. Примерно такой же, как его персонаж, и, по словам режиссера, на протяжении съемок ассоциировавший себя с ним, не желавший проводить разделительную черту. До такой анекдотической степени, что периодически исчезал со съемочной площадки неизвестно куда (а все съемки должны были уложиться в две недели и двенадцать тысяч долларов) и обнаруживался спящим на квартире у очередного шапочного знакомого. Так же ведет себя по сценарию и Олли.

Олли – это Алоизиус, имя, придуманное персонажу самим Крисом Паркером; фамилия осталась той же, и это не случайно. Уже не разобрать, кто в большей степени, актер или режиссер, увлечен Чарли Паркером, гениальным американским джазовым композитором и саксофонистом, дух которого витает над картиной. Дух невидимый и неслышимый; саксофон играет с первых кадров до последних, в кадре и за кадром, но ни звука из записей самого Паркера здесь нет. Роль одного из важных персонажей – уличного саксофониста – сыграл Джон Лури, вся звучащая музыка принадлежит ему, за исключением мотива «Over the Rainbow», песенки-мечты о другом мире из «Волшебника страны Оз», и звучащего в записи саксофонного соло Эрла Бостика, пионера нью-йоркского послевоенного ритм-н-блюза.

Тем не менее сам лейтмотив саксофона принципиально важен для конструкции и содержательного ряда фильма. А он указывает именно на Паркера. Просто Джармуш слишком деликатен для такого лобового хода, как саундтрек из его мелодий: много лет спустя он таким же образом обойдется без цитат из Уильяма Карлоса Уильямса в «Патерсоне», фильме, вдохновленном поэзией Уильямса и даже конкретной его поэмой. Вместе с тем в начальном монологе Олли прямо говорит, что если у него родится сын, он назовет его Чарльзом – в память о музыканте. И умереть он хотел бы как Паркер, молодым, чтобы его похоронили в белом костюме-тройке. Таким образом, вся жизнь, от эфемерного рождения до такой же воображаемой смерти, связана с Чарли Паркером.