Джими Хендрикс. Предательство

— Роланд играл на всех из возможных типов саксофонов, — попытался объяснить мне Джими. — Он одновременно умудрялся петь и играть на флейте. Но должен тебе сказать, что ничего особенного в музыкальном плане там не было, а вот, что обязательно ты должна знать, и я никогда прежде ни про кого так не говорил, Роланд — посланник, чёрный ангел посланный Богом, чтобы пробудить уважение людей друг к другу.

Он перевёл дыхание, в его глазах вспыхнул огонёк, и он с азартом произнёс:

— Он совершенно уникален. И мы с ним вместе немного поджемовали. И ему понравилась моя музыка!

Он слушал, как никто из нас не умел слушать

Обе пары — Час с Лоттой и Джими с Кати — стали считать квартиру Ринго своим домом, но Час признал, что настало время оттуда переезжать. Соседи были досыта накормлены нескончаемым шумом и громкой музыкой, особенно по ночам. Этот период их жизни был заполнен плотном расписанием студийной работы и заботами о новых выступлениях. Вскорости Час нашёл новую квартиру по соседству, и они все переехали на Аппер–Беркли–Стрит. Час попытался уговорить Джими не проигрывать пластинки на полной громкости, а Кати — воздержаться от криков. Джими торжественно обещал ему всё выполнить и принёс извинения, сказав Часу:

— Она просто любит кричать, и на это ей не нужна никакая причина. Я всё время предлагаю сходить вместе в парк и там вволю повизжать.

Вспоминая те времена Крис Стэмп, отмечает "любимое Джими состояние", которое впервые он осознал, находясь у него в гостях на Беркли–Стрит:

— Мы тогда уже записали четыре из шести дорожек для Are You Experienced? Час с Лоттой, Джими, Кит и я сидели на квартире на Марбл–Арк. Не помню, чтобы в тот раз был там кто–то ещё. Мы болтали всякую чепуху, возможно перетирали новые наряды, пили и всё такое. Квартирка была небольшая, это на углу Эджвэар–Роуд. Включён был телевизор. На проигрывателе стояла какая–то пластинка. Мы с Джими играли в монополию и всё такое. Говорили все. Музыка играла. С улицы доносился шум машин. Сплошной гам. Уши закладывало, и каждый старался говорить громче. Пока мы сидели там и играли, Джими всё время оглядывал всё кругом и рассказывал мне про все эти звуки. Какие звуки исходят от телевизора… какие от проигрывателя… и как по–особенному издают звуки такси на улице. "Всё, что происходит, — говорил он, — производит свои звуки". Постепенно я начал понимать, что этот, сидящий напротив меня парень слышит все эти звуки иначе, не как мы все, он слышит в них что–то особенное. Он делает выжимку из этого хаоса шумов и собирает нектар в некую свою огромную кладовую звуков. Сказав, он спокойно вернулся к монополии. Он слушал, как никто из нас не умел слушать.

Для Джими звуки всегда представляли исследовательский интерес.

Увидеть электричество

Джек Ницше, один из настоящих новаторов аранжировки, лос–анжелесский композитор и продюсер, был, возможно, самым хиппиевским музыкантом, которого знал Мо Остин, президент Репрайз–Рекордс, молодой дочерней компании братьев Уорнер располагающейся в Бурбанке и специализирующейся на издании записей Франка Синатры. Джек работал с Филом Спектором и хорошо разбирался в звучании. Когда Остину, чей опыт ограничивался деловой стороной музыки, требовалась чёткая оценка музыкальной ценности того или иного исполнителя, он садился на телефон и набирал номер Джека. Так и в этот раз, в начале весны 1967 года он позвонил Ницше:

— Ничего путного кроме какого–то бреда мне не говорят о некоем Джими Хендриксе из Англии. Ты знаешь всех. Позвони, пожалуйста, Мику Джаггеру, может он что–нибудь сможет рассказать нам про этого парня?

Лос–анжелесский продюсер Денни Брюс, близкий друг Ницше, вспоминает, как Джек рассказывал ему:

"Мик сказал мне: "Хендрикс наиболее захватывающий рок–исполнитель способный уложить на обе лопатки не только Лондон, но и весь мир". То же Джек сказал и Остину. Он часто помогал Мо в 60–х, так как Репрайз тогда только–только набирала обороты.

Нью–йоркский адвокат, Джонатан Вигода, был в то время главным инструментом в обещающим быть очень выгодным деле, которое предпринял Майк Джеффери, аванс приблизительно в 125 тысяч долларов плюс приличная сумма на обычные расходы, чтобы вывести Опыты на американский рынок. Так соглашение между Репрайз и Яметой оказалось подписано.

12 мая Репрайз запустила сорокапятку Hey Joe в Штатах, а в это время в Англии Трэк–Рекордс выпустила первый альбом Джими, Ноэла и Мича, Are You Experienced? Провокационный и очень чувственный, и одновременно музыкальный и очень лиричный, этот альбом успокоил волнения Час Чандлера, Криса Стэмпа и Кита Ламберта по поводу долговременности потенциала Хендрикса. Музыкальные критики в один голос прочили Опытам замечательное будущее.

Почти сразу после выхода сорокапятки The Wind Cries Mary, 7 мая Опыты снова выступили в театре Севилль.