Джинны пятой стихии

Литература, о которой критики говорят, умерла, потому что пропал сюжет. Плюс к тому в книгах высоколобых отсутствует динамика, темпоритм, зато присутствуют крайне неприятные герои. Уж дерьмо-то, по крайней мере, жрать не стоило бы. А если герой его жрет (в буквальном смысле слова) — читатель книгу жрать не будет. Врожденная брезгливость не позволит.

(Да что там читатель… Анфан террибль современной критики Басинский в последнее время не устает задавать следующий вопрос: «Почему тошнит от так называемой хорошей литературы?»)

Впрочем, это симптомы. А диагноз…

Диагноз, при некотором размышлении, поставить достаточно просто. Литература умерла, потому что умер метод. Да-да, тот самый проклятый Абрамом Терцем социалистический реализм. А как он мог выжить, если социализм приказал долго жить и автоматчики партии были отправлены в отставку без пенсии?

И писатели-мейнстримовцы немедленно наперегонки бросились осваивать приемы Джойса и Кафки, Берроуза (не фантаста) и Миллера (не Артура) с разной степенью умения. При этом напрочь отметя Сэлинджера и Фолкнера — так, мол, мы всегда умели.

Не будем говорить о том, что — не умели. (Кто-то ведь действительно умел.) Напомним только, что мейнстримовцы напрочь забыли азбучную истину: метод подразумевает определенные приемы, но отнюдь к приемам не сводится.

Ситуация между тем действительно смутная. Нет идеалов. Нельзя же всерьез считать идеалами «общечеловеческие» — на самом деле американские — «ценности»? Подозреваю, что и на родине этих «ценностей» их разделяет лишь болтливое меньшинство, навязывая молчаливому большинству. Но мы-то — Россия… Можете вы себе представить роман, посвященный страданиям… ну, скажем, банкира или педераста? Что получится? Совершенно верно, либо «Богатые тоже плачут», либо Джеки Коллинз. А и то и другое — не только не литература, но и не беллетристика. Так, жвачка.

Между тем в российской литературе остался уголок, на пейзаже которого может отдохнуть глаз. Это — фантастика. Единственный наследник упомянутого метода.

На этом тезисе я настаиваю. Гениальный розыгрыш саратовского профессора Р. С. Каца «История советской фантастики» недооценен. А ведь в книге есть второе дно: Кац свел всю советскую литературу к фантастической. И это действительно так. Не стоит останавливаться на прозрачном символизме книги (Луна — коммунизм), это ясно даже и ежу, как сказал бы Юрковский. Речь о другом: советская литература отстаивала идеалы. (Я не трогаю советскую действительность, реальное положение дел и идеалы не всегда совпадают — я говорю именно об идеалах, которых сейчас нет. А тогда они были! И даже оппозиционная литература строилась именно на идеалах. А следовательно, существовала в русле метода).

Так что при всем моем уважении к Наталье Ивановой, — она ошибается. Говорить надо не о новизне (приемов, тем и т. п.), а… скажем так: о забытом, но вечном.

Об идеалах.

Которые у фантастов, в отличие от мейнстримовцев, еще остались. К счастью. Хотя и не у всех, конечно…

Сейчас у российской фантастики появился единственный, может быть, шанс — попасть в мейнстрим. Ибо и пипл хавает, и благосклонно настроенные критики есть (пример Н. Ивановой не единственный. Появлялись в толстых журналах уже вполне благожелательные рецензии и даже большие статьи — например, на совместные творения Лазарчука и Успенского или на книги того же Лукина. Им, правда, тут же дали достойный отпор, но лиха беда — начало).