Джинны пятой стихии

Однако дурной пример заразителен. И я боюсь, что сейчас писатели с репутацией (то есть с репутацией среди критиков), которым надоело публиковаться в толстых журналах тиражом три тысячи экземпляров, начнут писать НФ (научную фантастику), фэнтези и т. п. Не потому, что у них нет денег — есть: букеры, антибукеры и прочие премии с денежным эквивалентом, весьма немаленьким — имя им легион! А потому, что возжаждут истинной популярности. Уже есть пример — «Голубое сало» того же Сорокина. Пару лет назад критики склоняли эту книгу, сопрягая ее с пелевинскими «Чапаевым и Пустотой» и «Поколением П». Кто бы сейчас это «сало» вспомнил, если бы не великолепно проведенная Сорокиным совокупно с путинскими комсомольцами рекламная акция? А перед этим — даже критики забыли. Нет, понятно, «где имение, а где вода?»; бездарного В. Сорокина к гениальному Пелевину мог подверстать только критик с литературоведческим образованием, ибо считает, что оба они — постмодернисты. Мне как-то наплевать на определения, ибо литературоведение, как и медицина, время от времени объявляет, что все наоборот; для структуралистов и Шкловский, и Тынянов — не авторитеты, как для упомянутых не был авторитетом Овсянико-Куликовский. Но есть опасность: когда в мейнстрим хлынет волна фантастики, ее будут писать старые авторитеты — литераторы, увенчанные букерами и антибукерами. И писать будут скверно и непрофессионально, на манер Т. Толстой и В. Сорокина, ибо для того чтобы писать фантастику, нужен определенный склад ума, который у признанных гениев мейнстрима не наблюдается. Ну, а то, что печатается сейчас в «Эксмо-пресс», «Армаде» и т. п., критика снова не заметит.

Критика в этой ситуации — сама по себе — меня особенно и не волнует. Она ведь — тоже литература. Но без критики фантастикой не займется и литературоведение. (То, что сказано о нем выше, прошу считать истинным моим мнением — надо только пояснить, что Овсянико-Куликовский был прав для своего времени, Тынянов — для своего, а постмодернизмом литературоведение пока не занималось: им занимались критики с литературоведческим образованием.)

И это будет плохо.

Потому что фантасты продолжат вариться в собственном соку. Будут писать друг о друге — и сами о себе (уже есть примеры). Будут друг друга награждать: москвичи — москвичей, питерцы — питерцев. Есть и будет душный мирок, которому не раздвинуться до Вселенной. Со временем появятся и другие авторы, жаждущие наград. И все они так и не поймут, что такое хорошо, а что такое плохо.

ЛИТЕРАТУРА ЛИ ФАНТАСТИКА?

Этот вопрос был задан в Новосибирском университете на защите первой кандидатской диссертации, посвященной НФ. Лет этак двадцать назад. Я не знаю, что ответила соискательница, но, наверное, ей удалось убедить оппонентов, что — да, литература, ибо искомую степень кандидата филологических наук она получила.

К сожалению, вопрос этот актуален и по сию пору. Нынче — даже особенно.

Фантастика — жанр, популярный в любое время и при любом общественном строе. Сейчас, в период так называемой рыночной экономики, этот жанр популярен тем более, ибо — что скрывать? — уводит от действительности. Особенно нынешний ее поток. Фантастику теперь читают люди, во времена исторического материализма не подходившие к полкам, на которых она располагалась. Тоскливо им в нынешнем мире!

Наша страна, как известно, была самой читающей. Я вообще-то в этом сомневаюсь, но пусть, ладно. Вопрос: что она читала?

При трезвом размышлении ответ ясен: Пикуля, Юлиана Семенова и братьев Вайнер (кстати, не худшие образчики развлекательного чтения), в какой-то мере, как того требовали школа и институты, классику. Значительная часть напечатанного лежала в библиотеках с чистейшими формулярами.

Традиции сохранились. Есть люди, которые их блюдут!

Сейчас самый популярный жанр — так называемые «бродилки». Посвященному ясно, что название это (жаргонное, конечно) произошло от компьютерных игр. И должно быть написано на том же уровне. Бродилка может быть научной фантастикой, технотриллером, фэнтези, волшебной фантастикой, даже женским романом — она всегда остается сама собой. И самое скверное то, что чем лучше бродилка написана, тем менее она популярна. Десятки (сотни?) новых имен авторов бродилок появляются ежегодно. Почти все они написаны достаточно гладко. Абсолютно бездумно. Сюжет держит в напряжении. Герои, правда, совершенно одинаковы, но чем Алехан Орлов у Пикуля отличался от Григория Потемкина? Тем, что имел два глаза.

Естественно, литературной ценности эти книги не имеют. В подавляющем большинстве. Увлекательное чтиво. Это не плохо и не хорошо.

«Ну и пусть их пишут! — скажет здесь читатель. — Кому они мешают? Лукину? Рыбакову? Успенскому? Не мешают ведь!».

Мешают.

Помните парадокс С. Е. Леца? «Вы скажете, что эта книга ничего не решила? Ошибаетесь! Она снизила общий уровень!»

Предположим, критики, вняв призыву Н. Ивановой, дружно возьмутся за фантастику. И что они прочтут?

Разрешите привести несколько цитат.