Джокер

Полиция не зафиксировала подозрительных обстоятельств: это было чистой воды самоубийством, но, как и во всех случаях внезапной смерти, прежде чем оформить свидетельство о смерти, нужно было провести посмертное вскрытие — без него невозможно было организовать похороны. Установление точной причины смерти являлось обязанностью полицейского патологоанатома. Организация похорон ложилась на плечи родителей Энн Дэнби, которые в этот час — в половине пятого утра — еще не знали о смерти своей дочери. Сообщить им об этом должны были полицейские, которые обнаружили тело.

— Еще один «первый раз», — сказал Леннон, когда они свернули на улицу, где жила чета Дэнби — в зеленом, усаженном деревьями пригородном районе. — Эй-эй, проснитесь, ваша дочь мертва… Господи, врагу не пожелаешь.

Кларк искоса взглянул на напарника.

— Как я понимаю, вам много раз доводилось делать такое, — осторожно сказал он.

— Больше раз, чем ты обедал, сынок. Ваш муж попал в автокатастрофу… С вашей женой случился несчастный случай… Ваш сын упал с мотоцикла… Мы обнаружили в реке тело и предполагаем, что это может быть…

— Так, может быть, вы скажете им? — с надеждой в голосе спросил паренек.

— Ладно. Ты еще успеешь…

— Слушаю, кто это? — спросил женский голос за дверью с номером двадцать восемь.

— Полиция. Пожалуйста, откройте дверь, мадам.

— У вас есть удостоверение?

Леннон просунул свое удостоверение в щель почтового ящика, и дверь открылась. Перед ними стояла невысокая женщина в ночном халате, седые волосы были забраны в сетку.

— Что-то с Джонни? — ахнула она. — Он попал в аварию, да? О господи, он…

— Нет, это не с Джонни, мадам. Можем мы войти? Ваш муж не спит?

Когда все устроились в гостиной, полицейские сообщили супругам Дэнби о смерти их дочери. Казалось, тот факт, что это было самоубийство, потряс их гораздо больше, чем собственно сообщение о смерти.

— Просто не могу поверить! — прошептал мистер Дэнби. — У Энн было все, что только можно пожелать… Ее очень ценили на работе и как раз обещали очередной раз повысить в должности. Господи, почему она решилась на такое?

— Когда вы в последний раз видели свою дочь, сэр?

Мистер Дэнби повернулся к жене, которая сидела, уткнувшись лицом в носовой платок.

— По-моему, недели две назад, — сказал он. — Она забегала к нам в перерыве на обед. У нее все было отлично. Но ты недавно вечером говорила с ней по телефону, так ведь, Элисон?

Женщина молча кивнула, затем прошептала:

— Энн сказала, что, видимо, заболевает гриппом, и возможно, ей придется взять отгул на работе. Ей это не нравилось, она всегда была очень добросовестной.

— Ваша дочь была не замужем?

— Нет, она хотела сначала сделать карьеру, — сказал мистер Дэнби.

— И близкого друга у нее не было?

— Причем здесь это? — резко спросил мистер Дэнби.

Леннон, извиняясь, поднял руки.

— Простите, я не хотел совать нос в чужие дела, — объяснил он. — Я просто пытался выяснить, кто мог видеть вашу дочь в последние два-три дня и объяснить, почему она решила лишить себя жизни.

— Никто.

— Может быть, близкая подруга?

Вопрос был несколько двусмысленный, и на лице миссис Дэнби промелькнуло возмущение, которое, впрочем, тут же померкло. Женщина лишь покачала в ответ головой и снова прижала платок к лицу. Плечи ее затряслись от безмолвных рыданий.

Мистеру Дэнби пришлось дважды прокашляться, прежде чем он смог выговорить:

— Вы хотите, чтобы я провел опознание?

— Да, сэр, сообщите… когда будете к этому готовы.

— Я не знаю, как все проходит в таких случаях…

— Будет проводиться посмертное вскрытие, сэр. После этого вам отдадут тело, и вы сможете получить свидетельство о смерти.

— Спасибо.

— Я не хочу, чтобы они надругались над ней! — выкрикнула вдруг миссис Дэнби. — Отдайте мне мою девочку! — Она разразилась рыданиями, и муж обнял ее, пытаясь успокоить. — Пусть они отдадут ее нам, Чарльз. Я не хочу, чтобы они… делали это с ней.

Полицейские неловко заерзали в креслах.

— Простите, миссис Дэнби, — сказал Леннон. — В подобных случаях это обязательно.

Мистер Дэнби понимающе кивнул и взглядом попросил их выйти.

— Господи, это было ужасно, — сказал Кларк, когда машина тронулась.

— По-другому не бывает, — отозвался Леннон.

— Ну и ночка сегодня выдалась…

— Бывает и хуже.

— Бедная женщина… У меня такое ощущение, что мы разрушили ее жизнь.

— Вовсе нет. Мы выполнили роль посланников, так сказать, незаинтересованной стороны. Мы на цыпочках вошли в их жизнь и на цыпочках вышли — и выбросили из головы.

— Выбросили из головы? Как вы можете…

— И ты сможешь, потому что у тебя нет выбора. Либо ты научишься выбрасывать из головы, либо очень быстро вылетишь с работы. Понятно?

— Понятно.

— Пойдем, купим себе по хот-догу.

На следующее утро Энн Дэнби была третьей в списке полицейского патологоанатома Питера Саксби.

— Так, что тут у нас? — поинтересовался он в своей обычной небрежной манере, когда лаборант переложил тело с каталки на стол для вскрытия. Голова гулко ударилась о металлическую поверхность, и Саксби фыркнул:

— А нельзя ли нежнее, парень?

Лаборант промычал извинение и отступил в сторону.

Саксби уткнулся в лист бумаги, который держал в руках: