Джон Картер – марсианин

Существует старинная легенда о красном человеке, который вернулся однажды с берегов мертвого озера Корус, вернулся из долины Дор по таинственной реке Исс. В легенде говорится, что он рассказал о страшных животных, населяющих долину изумительной красоты, о животных, которые набрасываются на каждого барсумца в конце его странствия и пожирают его на берегах мертвого озера, где он надеялся найти любовь, мир и счастье. Но люди приняли его слова за богохульство и убили, как велит обычай, потому что каждый вернувшийся с берегов таинственной реки должен умереть.

Но теперь мы знаем, что рассказ не был богохульством, что легенда – быль, что красный человек рассказал только то, что видел. Скажем, нам это мало поможет, Джон Картер, даже если мы сумеем спастись, то с нами поступят точно так же, как с богохульниками. Мы находимся между диким тотом и бешеным зитидаром – спасения нет!

– Или, как говорят у нас в Виргинии, между чертом и пропастью, – ответил я и не смог не улыбнуться.

– Нам остается только ждать, что случится. Во всяком случае, пусть все знают, что с нами покончить нелегко. Кем бы ни был тот, кто захочет отнять нашу жизнь, белая ли обезьяна, растительный человек, зеленый или красный барсумец, – он узнает, как дорого стоит жизнь Джона Картера, члена семьи Тардоса Мориса, и Тарса Таркаса, джеддака тарков.

Я рассмеялся, и он присоединился в одном из тех редких приступов истинного веселья, которым отличался от соплеменников.

– Но ты, Джон Картер? – вскричал он. – Если ты не был здесь все эти годы, где же ты пропадал и как попал сегодня сюда?

– Я был на Земле, – ответил я. – Десять долгих земных лет я молился и верил, что наступит день, когда снова перенесусь на вашу угрюмую старую планету. Я к ней привязан, несмотря на всю жестокость обычаев, более, чем к миру, в котором родился.

Десять лет продолжалась мука ожидания, мука хуже смерти, десять лет терзали меня сомнения, жива ли Дея Торис. И вот теперь, когда в первый раз мои молитвы были услышаны, мои сомнения рассеяны, по жестокой насмешке судьбы я оказался заброшенным в единственное место на всем Марсе, откуда, очевидно, нет спасения. Да если бы оно даже и было, нет надежды, что я смогу когда-нибудь увидеть мою принцессу в этом мире.

Всего за полчаса до того, как я увидел тебя сражающимся с растительными людьми, я стоял, освещенный луной, на берегу широкой реки в одном из благословенных уголков Земли. Я ответил тебе, мой друг. Веришь ты мне?

– Верю, – ответил Тарс Таркас, – хотя и не могу понять.

Во время нашего разговора я осмотрел комнату. Она была футов в двести длиной и сто шириной; в середине стены, противоположной той, откуда мы пришли, имелась другая дверь.

Помещение было высечено в скале, и при скупом свете иллюминатора в центре потолка стены тускло мерцали, как темное золото. Повсюду на стенах сверкали полированные рубины, изумруды и алмазы. Пол был сделан из другого, очень твердого материала от долгого употребления он был отполирован, как стекло. Других выходов, кроме двух дверей, я в комнате не заметил, и так как одна точно закрыта, то направился к другой.

Когда я протянул руку, чтобы найти кнопку, снова раздался тот же жестокий издевательский смех, на этот раз так близко, что я невольно отшатнулся и схватился за рукоятку меча.

В это время из дальнего угла большой комнаты глухой голос пропел:

– Здесь нет надежды! Мертвым нет возврата! Воскресения нет! Не надейся, потому что здесь нет надежды!

Хотя наши взгляды немедленно обратились туда, откуда, казалось, раздавался голос, там никого не оказалось. Должен признаться, холодная дрожь пробежала по моей спине и короткие волосы на голове поднялись дыбом, как шерсть собаки, когда ночью она видит таинственные вещи, скрытые от людского взора.

Я быстро направился к зловещему голосу, но он замолк раньше, чем я достиг стены. В это время из другого угла раздался другой голос, пронзительный и резкий.

– Глупцы! Глупцы! – визжал он. – Думаете ли вы презреть законы жизни и смерти? Хотите ли вы отнять у таинственной богини Иссы то, что ей принадлежит по праву? Разве ее могущественный вестник, древний Исс, не принес вас по вашей собственной просьбе в долину Дор?

Думаете ли вы, глупцы, что Исса откажется от своей собственности? Думаете ли вы спастись из этого места, откуда за все века спаслась лишь одна-единственная душа?

Идите обратно той дорогой, которой пришли, идите к милосердным лапам детей древа жизни или к блестящим клыкам больших белых обезьян; там ждет вас скорое освобождение от страданий. Но если вы не откажетесь от дерзкого намерения пробиться сквозь золотые скалы горы Оц, если решите пройти укрепления неприступных крепостей святых жрецов, то вас постигнет такая ужасная смерть, что даже святые жрецы, владеющие тайной жизни и смерти, отвратят глаза от дьявольской злобы и закроют уши, чтобы не слышать воплей ее жертв.

Вернитесь, о глупцы, той дорогой, которой пришли!

И снова из другого конца комнаты раздался леденящий кровь хохот.

– В высшей степени странно, – заметил я, обращаясь к Тарсу Таркасу.