Джон Картер – марсианин

– Судя по тому, что ты рассказала, эти жрецы – такие же простые смертные, как и мы. Однако с каким благоговением говорят о них на Барсуме! И почитают как богов.

– Жрецы смертны, – ответила она. – Те из них, которые не доживают до назначенного им жизненного предела – до тысячи лет, – могут умереть от тех же причин, что ты или я. После этого предела они, в силу обычая, отправляются в свой последний путь через длинный туннель, который ведет к Иссе.

Говорят, что те, которые умирают, не достигнув тысячи лет, воплощаются на время в образе растительных людей. В этом образе они доживают до своего предела. Вот почему растительные люди священны для жрецов. Они верят, что каждое из этих ужасных созданий было когда-то жрецом.

– А если растительный человек умирает? – спросил я.

– Если он умирает до истечения тысячи лет, считая со дня рождения жреца, то душа его переходит в большую белую обезьяну. Но если и эта обезьяна умрет до истечения срока, то душа гибнет навеки и переходит в тело одного из липких силианов (пресмыкающееся, род земного крокодила), которые тысячами извиваются в безмолвных водах озера Корус при свете луны, когда солнце заходит и странные тени бродят по долине Дор.

– Мы сегодня отправили немало святых жрецов к силианам, – со смехом сказал Тарс Таркас.

– Потому-то вас и ожидает самая страшная смерть, – промолвила девушка, – и она наступит – вы не сможете спастись.

– Один человек спасся несколько сот лет назад, – напомнил я. – Что удалось раз, может случиться и во второй.

– Не стоит даже пытаться, – ответила она безнадежно.

– А мы все-таки попытаемся! – вскричал я. – И ты пойдешь с нами, если захочешь.

– Чтобы меня убил собственный народ и память обо мне стала позором для семьи и всего племени? Ты должен был подумать, прежде чем предлагать мне это!

Тарс Таркас слушал в молчании. Я чувствовал, что взгляд его устремлен на меня. Я знал, что он ждет моих слов с таким же напряжением, как подсудимый ожидает чтения своего приговора из уст судьи. То, что я посоветую девушке, станет нашим общим уделом. Если я склонюсь перед неумолимым вековым суеверием, мы должны будем смириться с судьбой и без борьбы ожидать ужасной смерти.

– Мы имеем право бороться, – ответил я. – Если мы спасемся, наше нравственное чувство не будет оскорблено, потому что мы выяснили, что сказочная жизнь в благословенной долине Дор – злостная выдумка. Мы знаем, что долина не священна, мы знаем, что святые жрецы не святы, что они жестокие и бессердечные смертные, ведающие о вечной жизни не больше нас.

Приложить все усилия к спасению – не только наше право, но и священный долг – долг, перед которым нельзя отступить, даже если известно, что нас ожидают брань и пытки со стороны народа, когда мы к нему вернемся.

Ведь только так мы сможем открыть истину людям внешнего мира! Я прекрасно сознаю, что нашему рассказу вряд ли поверят: люди так крепко держатся за свои суеверия! Но мы станем жалкими трусами, если забудем о чувстве долга, которым должны руководствоваться.

К тому же у нас есть шанс, что свидетельству нескольких лиц поверят скорее и, быть может, даже согласятся отправить экспедицию для исследования этой страшной местности.

Девушка и зеленый воин стояли молча, погруженные в глубокие раздумья. Девушка первой прервала молчание.

– Для меня это новая точка зрения, – промолвила она. – Я готова отдать свою жизнь тысячу раз, если спасу хоть одну душу от ужасного существования, которое здесь вела! Да, ты прав! Я пойду за тобой, хотя и сомневаюсь, что мы спасемся.

Я вопросительно взглянул на тарка.

– Куда бы Джон Картер ни повел меня – к врагам ли храма Иссы или на дно Коруса, к снегам севера или к снегам юга, – Тарс Таркас всюду последует за ним!

– Идемте же немедля! – воскликнул я. – Мы должны двигаться, потому что не может быть спасения в сердце этой горы и в четырех стенах этой комнаты смерти.

– Идемте, – повторила девушка, – но не льсти себе надеждой: на территории жрецов любое место не лучше этого!

С такими словами она повернула секретную панель, которая отделяла нас от помещения, где я нашел ее и других пленников.

Их было десять красных марсиан, мужчин и женщин. Мы кратко объяснили им свой план. Они решили идти за нами, хотя трепетали при мысли так искушать судьбу и идти наперекор древнему суеверию. Между тем все они на своем горьком опыте убедились, как лгала им старая религия, как нагло обманывали их святые жрецы.

Тувия, девушка, которую я освободил, освободила от оков других пленников. Тарс Таркас и я сняли с тел убитых жрецов оружие, мечи, кинжалы и два револьвера самого совершенного типа, который известен красным марсианам.

Мы распределили оружие среди наших спутников. Револьверы отдали двум женщинам, в том числе и Тувии.

Она была нашим проводником, и мы быстро, но осторожно отправились вслед за ней лабиринтами проходов. Мы проходили через большие комнаты, высеченные в массиве скалы, шли по извилистым коридорам, карабкались на крутые подъемы и прятались в темных нишах при звуках шагов.