Джон Кеннеди

Хотя президент принимал всю ответственность за кубинский кризис, он не мог наказать себя, не мог уйти в отставку (и не хотел): он желал продолжать заниматься той работой, на которую был избран. Но не стоило смотреть сквозь пальцы на грубые ошибки подчиненных, которые так подвели его в беде, и он, по меньшей мере в глубине души, обвинил их гораздо больше, чем они того заслуживали. Он приложил все силы, чтобы предотвратить губительное желание возбудить взаимные обвинения внутри администрации, остановив публичное обсуждение дела (пресса приняла его мягкий отказ говорить об этом на своих пресс-конференциях) и одновременно предприняв шаги, чтобы восстановить доверие людей. Довольно легко было с начальниками штабов: в любом случае они скоро выходили на пенсию и их можно было проводить без лишнего шума, вручив медали в саду роз Белого дома. (Адмиралу Берку было предложено остаться еще на один срок руководителем военно-морских операций, но у него хватило здравого смысла отказаться, как это от него и ожидали)[93]. Председателю объединенного комитета начальников штабов генералу Лемницеру разрешили остаться на своем посту до конца срока, но одновременно Кеннеди пригласил генерала Максвелла Тейлора, к которому благоволил, в Белый дом в качестве своего военного советника, что обеспокоило Пентагон, и, когда пришло время, Тейлор сменил Лемницера на посту председателя. В ноябре Аллену Даллесу, которого Кеннеди утвердил в должности на следующий день после своей победы на выборах, были вручены награды, и он также ушел в отставку. Бисселла заменил Ричард Холмс в качестве руководителя тайных операций. После всех этих перестановок президент надеялся, что бюрократия получила предупреждение.

Заботясь о том, чтобы больше не потерять контроль, Кеннеди произвел также несколько решающих изменений в том же духе, когда он шел к президентству. Они были столь заметны, что значительно усиленный персонал Белого дома отныне активно стал осуществлять контроль за всеми правительственными действиями. Макджорджу Банди было поручено держать в поле зрения и координировать все вопросы обороны и рекомендации по внешней политике, которые поступали к президенту. Назначение Максвелла Гейдара также было внесено в список. Президент говорил Теду Соренсену, который до того в основном занимался вопросами внутренней политики, что ему следует начать уделять некоторое время внешнеполитическим делам[94]. Бобби Кеннеди, (который, как и Соренсен, не участвовал в разработке операции Бей-оф-Пигз — он занимал пост генерального прокурора) решил никогда больше не позволять тупым подчиненным причинять брату столько вреда. Он счел это своей обязанностью и, с его проницательным умом, безграничной преданностью Джеку и готовностью нажить врагов, был для этого достаточно подготовлен. И эта его связь с президентом постоянно укреплялась, что побудило вице-президента кисло заметить: «Не смейтесь над тем, кто является первым советником… Бобби входил в дела первым и завершал последним, он был тем, кого Кеннеди слушал»[95]. Заняв пост президента, Джек решил не назначать начальника штаба, как это сделал Эйзенхауэр в отношении Шермана Адамса, но теперь он у него был.

Бобби Кеннеди сказал в 1964 году: «Бей-оф-Пигз, возможно, было лучшим, что случилось за время пребывания администрации у власти»[96], подразумевая, что это преподало много ценных уроков. Могли счесть, что удачливый президент — один из тех, кто совершает ошибки поначалу. Опыт научил его быть осторожным и осмотрительным до того, как он сделает первый шаг. Президенты, у которых в первые годы дела шли хорошо, становились благодушными либо высокомерными, что влекло за собой несчастья. Это случалось даже с Франклином Рузвельтом, которому пришлось бы в 1941 году уйти с поста с подорванной репутацией, не случись второй мировой войны. Либо при благоприятных условиях президент мог допустить грубую ошибку, но не извлечь из нее урока или не поправить ее. Так произошло с Джимми Картером.