Джон Леннон. 1980. Последние дни жизни

Позже в тот вечер, после прослушивания на Hit Factory, Шефф присоединился к паре в «Дакоте», где Джон объяснил свои планы насчет Double Fantasy, и не только. Он полагал, что новый альбом – это «диалог мужчины и женщины». «Мы сначала называли его Ear Play[118]. Потом это стало Heart Play[119], что до сих пор содержит слово ear[120], как в радиопостановке» (299).

В пятницу Джон и Йоко продолжили свой блиц в газетах и журналах, в том числе дав интервью корреспонденту The New York Times Роберту Палмеру, и дополнительно ответили на новые вопросы Шеффа. Пара прервала интервью сразу после полудня, когда Джон понял, что они нужны в «шкатулке», как он называл The Hit Factory, где отличительным материалом интерьера были деревянные панели. В тот день Джон и Давилио руководили работой Ritchie Family, вокальной группы, куда входили Кассандра Вутен, Мишель Симпсон и Черил Мейсон Джекс; для сессий в Double Fantasy группа изменила название на Cas Mijac. Запись оказалась изматывающей, так как Давилио планировал, что певицы, не умевшие читать ноты, подпоют в унисон с уже существующими партиями духовых в (Just Like) Starting Over. В конце Ленноны отказались от духовых, сохранив подпевку.

На выходных в поисках лейбла, которые все активнее вели Джон и Йоко, появился многообещающий поворот в лице независимого музыкального босса Дэвида Геффена. В предыдущие недели с ними связывались несколько высокопоставленных фигур из музыкального мира. Но их интересовал только Джон, а не Йоко. Попытки найти издателя иногда оборачивались анекдотом. Например, Джон получил телеграмму от главы Stiff Records, который предлагал подписать контракт с его компанией. Официальным девизом Stiff Records была фраза: «Если это не жестко, на хер это нужно»[121]. Послание экс-битлу отличалось лаконичностью и деловитостью: «Слышал, вы записываете. Мы готовы предложить вам $5000, если вы подпишете с нами контракт». «Кто такие вообще эти Stiff Records?’” – спросил Джон Декарло. Когда тот передал ему сведения о малобюджетном лейбле, Джон ответил: «Господи Иисусе, это смешно!» (300)

Что касается Геффена, этот выходец с Западного побережья был совершенно другой породы. Как и Джон, он надолго оставлял музыкальную индустрию в 1977 году после успехов в качестве сооснователя Asylum Records (по совету Ахмета Эртегюна, не меньше) и сотрудничества с кинокомпанией Warner Bros. В 34 года Геффен бросил все из-за эмоционального потрясения, когда ему диагностировали рак. После этого он на полставки читал курс в Йельском университете и в итоге узнал, что его диагноз оказался неверным. В 1980 году он получил справку, подтверждающую удовлетворительное состояние его здоровья, и со всей решимостью вернулся в музыкальный мир, основав Geffen Records и назвав одного из руководителей Warner Bros. Эда Розенблатта новым президентом компании. Вскоре Геффен подписал контракты с суперзвездой диско Донной Саммер и гигантом поп-музыки Элтоном Джоном. Выпуск альбома Саммер The Wanderer ожидался в октябре, пластинка Элтона The Fox – в мае 1981 года.

Тринадцатого сентября Геффен послал телеграмму Йоко с просьбой встретиться, чтобы обсудить продажи альбома Леннонов. Телеграмма приятно впечатлила Джона, и он сказал: «Это тот самый парень». Йоко согласилась: «Видишь, Дэвид – очень умный малый. Он сразу понял, что должен связаться со мной, нравится ему это или нет. Дэвид не вел себя, как президент звукозаписывающей компании, он был, как мы». Позже, когда они говорили по телефону, Йоко сказала Дэвиду, что должна проверить его числа, перед тем как они встретятся лицом к лицу. «Вы волнуетесь?» – спросила она. «Нет, – ответил он, – потому что у меня слишком хорошая жизнь для того, чтобы числа были плохими». В тот же день Элтон Джон выступил с концертом в Центральном парке для аудитории в несколько сотен тысяч зрителей. Среди прочих песен, как всегда ярко разодетый Элтон сыграл Imagine, которую представил, как «песню, написанную моим другом. Он живет тут через дорогу. Уже сто лет не выпускал записей, но как раз сейчас работает над одной» (301).