Джон Лоу. Игрок в тени короны

— Он заслужил эти страдания, — возразил тот, нисколько не смутившись. — Чего мог ожидать старый дурак, когда брал такую молодую жену?

Это замечание достигло слуха Уилсона и заставило его тотчас же подняться на ноги.

— Вам придётся сполна ответить за то, что вы затеяли! — сказал он странным голосом Каррингтону.

— Я готов отвечать за все свои поступки, сэр, — возразил тот. — Но вы должны благодарить меня за услугу, которую я оказал вам. Разве вы хотели бы лучше остаться в неведении того обмана, жертвой которого стали? Разве вы предпочли бы, чтобы на вас указывали пальцем: «вот человек, которому жена наставила рога»?

— Нет, нет, нет! — вскричал Старый Красавец горестно. — Если бы меня обманывала жена, которую я обожал, и друг, которому я доверял, лучше уж мне знать это. Никогда больше, никогда я не стал бы верить ни мужчине, ни женщине.

— Ну-ну! Не принимайте так близко к сердцу, — сказал Гарри. — Ведь это случается каждый день. Вы — не единственный человек, обманутый женой и своим лучшим другом.

— Знаю! — воскликнул старик с горечью. — Знаю, что в нашем лживом и бездушном обществе очень нередки такие вероломные люди, которые постоянно нарушают самые священные узы, и все только смеются, когда происходят такие вещи.

— Это указывает на мудрость света, — сказал Гарри. — Все смеются этому, потому что относятся равнодушно к подобным историям и ещё потому, что вслед за этим настанет их очередь. Вы бы хорошо сделали, если бы не женились в вашем возрасте, сэр. Едва ли следовало предпринимать такой неблагоразумный шаг тому, кто жил в царствование Карла II и должен знать, какая участь обыкновенно постигает пожилых людей, имеющих миленьких супруг.

— Да-да, осмелюсь сказать, что мистер Уилсон в свои молодые годы был любимцем многих красоток, — заметил Том Багот со смехом. — Может быть, даже сама леди Дэнгем…

— Почему именно леди Дэнгем, сэр? — закричал с внезапным бешенством Старый Красавец. — Почему вы выбрали её?

— Только потому, что её имя пришло мне в голову, — ответил тот. — Но мы все знаем, что вы были вообще любезником и не думали щадить жену своего друга. Поэтому вы не можете ожидать, чтобы с вами обращались честнее, чем вы обращались с другими. Свет не сделался лучше с тех пор, как вам был двадцать один год.

— Он сделался в тысячу раз хуже, — возразил с горечью Уилсон. — Я постоянно слышу разговоры, что молодые люди времён Карла II были разнузданны, но они ничто в сравнении с современными бесстыжими развратниками.

— Ха-ха-ха! Превосходно! — воскликнул Гарри. — Но это нам лучше знать. Впрочем, я думаю, что общество не очень-то улучшилось, и между нами, полагаю, оно никогда и не сделается лучше, ведь природа человека остаётся одной и той же. Я желал бы одного — чтобы вы перенесли это, как подобает философу.

Старый Красавец не обратил внимания на это замечание и сказал:

— Я думаю, эта история сделается городской сплетней. Над ней будут смеяться везде — во всех клубах и кофейнях. Мы прочтём о ней в ближайшем номере газеты, если её уже не напечатали.

— Я тщательно просматривал сегодняшние газеты, — сказал Джерри Ретклиф. — Никакого намёка! Смею предположить, что завтра будет нечто ошеломительное!..

— Без сомнения, — сказал с горечью Уилсон. — Да, из-за этого будет много шуму.

— Не натворите чего-нибудь сгоряча, мистер Уилсон, прошу вас, — сказал Гарри.

— Не бойтесь, сэр! Я давно определил образ действий, которого буду держаться в подобных обстоятельствах.

— Так вы рассчитывали на эту случайность, сэр? — заметил насмешливым тоном Чарли Каррингтон.

— Да, я рассчитывал, — ответил серьёзно Уилсон. — И приготовился к ней.

Гордо поклонившись окружающим, он покинул комнату.