Джонатан Стрендж и мистер Норрелл

На табурете, рядом с прелестной маленькой шкатулкой, Стивен обнаружил острую серебряную бритву. Видавшая виды оловянная миска с водой стояла на полу.

Удивительно, но в комнате не было также и камина, только ржавая железная жаровня, наполненная горячими углями, из которой на пол сыпался пепел. Стивен подогрел миску с водой и побрил джентльмена с волосами, как пух от чертополоха. Когда Стивен закончил, джентльмен провел рукой по лицу и заметил, что очень доволен бритьем. Затем он спокойно снял шлафрок и стоял в кальсонах, пока Стивен растирал его тело щеткой. Стивену бросилось в глаза, что в отличие от прочих джентльменов, которые после подобной процедуры становились красными, словно вареные раки, этот оставался таким же бледным, только кожа слегка светилась, точно луна или перламутр.

Одежда джентльмена оказалась превосходного качества – Стивен никогда такой не видел. Белоснежная сорочка тщательно наглажена, туфли сияют, словно черные зеркала. Однако лучше всего были шейные платки из белого муслина – тонкие, словно паутинки, и тугие, как нотная бумага, числом не менее дюжины.

На туалет джентльмена Стивену потребовались добрых два часа, ибо тот отличался немалым тщеславием. С каждой минутой он все больше восхищался умелыми манипуляциями Стивена.

– Скажу тебе по секрету, в искусстве завивки волос ни один из моих слуг тебе и в подметки не годится, – заявил джентльмен, – а что уж говорить о том, как ловко ты завязываешь шейный платок! По сравнению с тобой они просто ничего в этом не смыслят!

– Просто мне очень нравится эта работа, – сказал Стивен, – мне всегда хотелось убедить сэра Уолтера уделять своей одежде больше внимания, но у политиков вечно не хватает времени думать о подобных вещах.

Стивен помог джентльмену облачиться в лиственно-зеленый сюртук (отменного сукна и модно скроенный), затем джентльмен подошел к табурету и поднял шкатулку. Изготовленная из фарфора и серебра, она по размеру была не больше табакерки, только вытянутой формы. Стивен вслух восхитился цветом коробочки – ни голубым, ни серым, а скорее сиренево-лавандовым, хотя и это определение было не совсем точным.

– Да, разумеется, цвет прекрасен, – согласился джентльмен с волосами, как пух от чертополоха. – И его не так-то просто получить. Пигмент смешивают со слезами старых дев из благородных семей, которые прожили долгую безгрешную жизнь и поэтому не знали ни одного счастливого дня!

– Бедные дамы! – промолвил Стивен. – Хорошо, что эта краска так редка.

– Ах нет, редкой эту краску делают не слезы – у меня их целые бутыли! Главное – правильно смешать цвета.

Джентльмен был так любезен, так разговорчив, что Стивен набрался смелости и прямо спросил:

– А что же вы держите в этой симпатичной коробочке? Нюхательный табак?

– Ах нет! Это мое величайшее сокровище, которое леди Поул наденет сегодня на бал! – Он открыл коробочку и показал Стивену белый мизинец.

Сначала Стивен слегка удивился, но удивление тут же улетучилось, и если бы кто-нибудь спросил его об этом происшествии прямо сейчас, Стивен наверняка ответил бы, что многие джентльмены носят с собой коробочки с дамскими мизинчиками и он видел такие неоднократно.

– Давно он у вас? – вежливо поинтересовался Стивен.

– Нет, не слишком.

Джентльмен захлопнул коробочку и опустил в карман.

Оба смотрели в зеркало на свои отражения. Невольно Стивен отметил, как они дополняют друг друга: сияющая черная кожа и прозрачно-белая. Каждый представлял собой определенный тип мужской красоты. Очевидно, та же мысль пришла и джентльмену с волосами, словно пух от чертополоха.

– Как же мы оба прекрасны! – изумился он. – Теперь я понимаю, что допустил досаднейший промах! Я принял тебя за слугу! Невероятно! Твое достоинство и благородный вид свидетельствуют о знатном, возможно королевском, происхождении! Полагаю, что ты гость здесь, так же как и я. Прошу простить мою навязчивость и благодарю, что помог мне подготовиться к встрече с прекрасной леди Поул!

Стивен улыбнулся:

– Нет, сэр. Я слуга. Слуга сэра Уолтера.

Джентльмен с волосами, как пух от чертополоха, удивленно поднял брови.

– При такой красоте и талантах ты просто не можешь быть слугой! – потрясенно промолвил он. – Ты должен управлять громадным владением! Ибо что есть красота, хотелось бы мне знать, как не признак превосходства? Теперь я понял, в чем дело! Враги отняли твои владения и бросили тебя среди невежественных простолюдинов!

– Нет, сэр, вы ошибаетесь. Я всегда был слугой.

– Ничего не понимаю, – повторил джентльмен, изумленно тряся головой. – Здесь есть какая-то тайна, и, как только выберу время, я ею займусь. А сейчас, в благодарность за то, что ты так красиво уложил мои волосы и прочее, я приглашаю тебя на сегодняшний бал.

Приглашение прозвучало так неожиданно, что несколько мгновений Стивен не находил слов для ответа. «Он или безумен, – думал дворецкий, – или один из тех политиков-радикалов, что спят и видят, как бы стереть все сословные различия».

Вслух он произнес: