Джордж Гершвин: Путь к славе

"Порги и Бесс" оказалась главной приманкой фестиваля в австрийском городе Брегенц, проходившего в июле — августе 1971 года. Опера исполнялась на плавучей сцене на озере Констанца, "в самом большом летнем театре мира", как писали местные путеводители.

Как нам кажется, нет нужды в дальнейших доказательствах того, что "Порги и Бесс" вошла в мировую оперную классику, что это одно из величайших культурных достижений XX столетия и что ее долголетие равняется ее всемирному признанию.

Глава XXI БЕВЕРЛИ-ХИЛЛЗ

Когда в 1935 году вышла полная, в 559 страниц, вокальная и фортепианная партитура оперы "Порги и Бесс", ее обложку украшал фирменный знак нового издательства "Гершвин Паблишинг Компани", возглавляемого все тем же Максом Дрейфусом. Гершвин непомерно гордился тем, что издательство было названо его именем, а также своим великолепным кабинетом, который украшали два рояля фирмы "Стейнвей".

Появление "Гершвин Паблишинг Компани" было вызвано многочисленными изменениями в издательской промышленности. Вплоть до 1927 года все произведения Гершвина выпускались в свет издательством Хармса, которому принадлежала честь открытия таланта композитора и которое возглавляли Макс Дрейфус вместе со своим братом Луисом. В 1927 году с издания мюзикла "Прелестная мордашка" начала свою издательскую деятельность новая фирма, филиал издательства Хармса, названная "Нью Уорлд Паблишинг Компани". В 1929 году, когда впервые заговорил "великий немой", Голливуд начал лихорадочно скупать подходящий материал для своих звуковых фильмов. В результате этой деятельности кинофирма "Братья Уорнер" совершила громадную сделку на сумму в десять миллионов долларов, скупив на корню три ведущих нью-йоркских издательства: фирмы Хармса, Уитмарка и Ремика.

"Гершвин Паблишинг Компани" была организована Дрейфусом в 1935 году как филиал фирмы "Чаппел и Компани", которую он и возглавил специально, чтобы опубликовать партитуру оперы "Порги и Бесс". Еще до окончания оркестровки была выпущена технически довольно сложная фортепианная версия оперы. Гершвин сообщил своему редактору, доктору Сирмею, что он категорически настаивает на том, чтобы клавир был напечатан в том виде, как он его написал, без какого бы то ни было облегченного переложения. Лишь позднее, когда некоторые из его песен приобрели широкую популярность, он дал согласие на то, чтобы они были изданы в упрощенной фортепианной аранжировке. В дальнейшем "Гершвин Паблишинг Компани" выпускала ноты песен, которые композитор писал для кинофильмов.

Когда работа по выпуску в свет партитуры "Порги и Бесс" была позади, а сама опера с успехом шла в знаменитом Алвин Тиэтр, Гершвин решил, наконец, взять вполне заслуженный и столь необходимый ему отпуск. Он чувствовал себя довольно неважно, продолжая страдать от хронических запоров. Несмотря на всю ту радость, которую ему доставляло сочинение оперы, и приятные заботы, связанные с ее постановкой в театре, он часто находился в подавленном настроения. "Я не могу ни есть, ни спать, ни влюбиться по-настоящему", — жаловался он своим друзьям. В 1934 году Кей Свифт настояла на том, чтобы он прошел курс психоанализа у доктора Грегори Зилбурга. Гершвин не закончил курса, так как чувствовал (впрочем, это относилось и ко всем предыдущим попыткам лечения у других врачей), что улучшения не происходит.

Дабы отвлечься от своих тревог, в ноябре 1935 года Джордж решает совершить четырехнедельную поездку в Мексику вместе с доктором Зилбургом, Эдвардом Уорбургом и Маршаллом Филдом. Там ему пришлось услышать немало мексиканской музыки, которая, впрочем, оставила его довольно равнодушным. Напротив, мексиканское искусство произвело на него сильное впечатление. Крупным событием для Гершвина стало его посещение прославленного художника Диего Риверы. Джордж намеревался попросить Риверу написать его портрет, а вместо этого сам сделал набросок портрета художника. Гершвин возвратился в Нью-Йорк 17 декабря 1935 года на корабле "Санта Паула". В порту его приветствовали исполнители "Порги и Бесс" в полном составе, а также Чарльстонский джазовый оркестр, исполнивший несколько мелодий композитора. После этой поездки Гершвин почувствовал себя значительно лучше и был готов вновь приступить к работе.