Джордж Гершвин: Путь к славе

С Равелем он встречался за год до этого в Нью-Йорке во время первого визита композитора в Соединенные Штаты. 7 марта 1928 года, в день пятидесятитрехлетия Равеля, Эва Готье устроила прием в его честь. "Я спросила у него, что ему подарить, — вспоминает Готье, — и он ответил, что хотел бы услышать Джорджа Гершвина и встретиться с ним". К нескрываемому удовольствию великого композитора Джордж играл для него в тот вечер. Эва Готье так вспоминала об этом: "В этот вечер Джордж превзошел самого себя, сумев достичь такого поразительного мастерства в построении ритмического лабиринта, что даже Равель был потрясен". Их общение было продолжено во время других приемов в Нью-Йорке, включая встречу у Жюля Гланзера.

Поэтому, когда Гершвин навестил Равеля в его доме во Франции, он пришел сюда уже как его хороший знакомый. И вновь Гершвин часами играл для маэстро. Позже, когда Гершвин обратился к нему с просьбой дать ему несколько уроков, Равель ответил: "Зачем Вам быть второсортным Равелем, если Вы можете быть первоклассным Гершвином?".

Гершвин встречался также с Дариусом Мийо, Франсисом Пуленком, Жоржем Ориком и Сергеем Прокофьевым и играл для них. На этот раз музыка Гершвина произвела на Прокофьева гораздо большее впечатление, и он отметил особой похвалой несколько мелодий и музыкальных орнаментов. В своей оценке Гершвина он пошел еще дальше и предсказал ему будущее серьезного композитора, правда, при условии, если Джордж готов принести в жертву "доллары и дорогие обеды".

Жизнь была очень насыщенной. В гостях у Тёмкина в Марбёфе (жена Тёмкина, Альбертина Раш, была известной танцовщицей) Гершвин пил водку и до самого утра играл на фортепиано. Айра Гершвин вспоминает, что на вечерах в доме Тёмкиных на всех гостей произвел необыкновенное впечатление высокий, невероятно энергичный блондин, дворецкий Тёмкиных Артур; но Артур еще более вырос в глазах Айры, когда тот увидел, что всякий раз, как только Тёмкин начинал играть Концерт фа мажор Гершвина, партию оркестра на втором фортепиано исполнял Артур. С композитором Александром Тансманом Гершвин отправился в Шато, чтобы провести один день с Рене-Батоном и поиграть для него. Там, однако, он каким-то образом сумел найти время для работы над новым произведением для оркестра под названием "Американец в Париже" (An American in Paris). Он закончил целую часть (блюз) в своем номере в отеле "Мажестик". Когда к Гершвину пришел французский пианист Марио Браджиотти, чтобы засвидетельствовать ему свое почтение, Гершвин, к большому удовольствию пианиста, страстного поклонника Гершвина, сыграл с ним вместе недавно законченную часть этого произведения. (Спустя год Браджиотти со своим партнером Жаком Фреем играл фортепианный дуэт во время лондонской постановки мюзикла "Прелестная мордашка".) Вернон Дюк, тоже слышавший отдельные законченные части этого произведения Гершвина, был недоволен тем, что музыка слишком слащава. Но Уильям Уолтон посоветовал Гершвину не обращать внимания на эти слова.

Однажды в отель "Мажестик" к Гершвину зашел Леопольд Стоковский. Он взял рукопись, над которой Гершвин тогда работал, и сказал, что хотел бы дирижировать на ее премьере. Но когда Гершвин ответил, что премьера уже обещана Вальтеру Дамрошу, Стоковский с отвращением бросил рукопись и благоразумно перевел разговор на другую тему.

Из Парижа Гершвин отправился в Вену. В отеле "Бристоль" он продолжал работать над этим произведением. В один из дней он слушал несколько смелых, вызывающе современных музыкальных произведений, в том числе джаз-оперу Кшенека "Джонни наигрывает" и "Лирическую сюиту" Альбана Берга, которые ему очень понравились. Последнюю вещь играл для Гершвина в доме Берга ансамбль под управлением Рудольфа Колиша. Когда ансамбль исполнил "Лирическую сюиту", Гершвин сыграл для Берга несколько своих песен, и "приверженец" теории атональности был в восторге. "Я не понимаю, как Вам может нравиться моя музыка, — удивился Гершвин, — если Вы сами пишете совсем другую музыку?" "Музыка есть музыка", — последовал ответ.

Имре Кальман, прославленный автор таких венских оперетт, как "Марица" и "Шари", пригласил Гершвина i знаменитое Кафе Захера недалеко от Оперы, где встречались королевская семья и представители аристократии. Когда они вошли, оркестр заиграл "Рапсодию в голубых тонах". В Вене Гершвин познакомился также с Францем Легаром, автором "Веселой вдовы", и нанес визит пожилой вдове венского "короля вальсов" Иоганна Штрауса II. С большим интересом Гершвин слушал ее рассказы о великом венском музыканте, который в течение полувека был кумиром Вены. Но после того, как вдова предложила ему приобрести за астрономическую сумму рукопись "Летучей мыши", он поспешил ретироваться.