Джордж Гершвин: Путь к славе

В своей биографии под загадочным названием "Р.С.В.П." Эльза Максуэлл рассказывает о романе между Гершвином и графиней де Ганни, который возник в 1928 году, во время его поездки в Париж. Мисс Максуэлл рассказывает, как он был сражен красотой и очарованием молодой женщины, что она была единственной женщиной, на которой он хотел жениться, как тяжело было ему узнать, что ее намерения и в половину не так серьезны, как его.

И те, кто в это время находился с Гершвином в Париже, и другие, с кем он мог свободно делиться своими сокровенными мыслями, — все утверждают, что в этой истории о разбитой любви мало правды. Действительно, он познакомился с графиней и был ею очарован, как неоднократно это случалось с ним в самых разных местах. Ни тогда, ни позднее он не говорил ей о том, что хотел бы на ней жениться. Весь их "роман" состоял из нескольких случайных встреч, не более.

Совсем разные люди пытались назвать ту "единственную женщину" в жизни Гершвина. И в большинстве случаев каждый из них называл разные имена. В 1918 году это была школьная учительница, в 1919-м — пианистка, в 1920-м — статистка из "Ревю Зигфелда", которая понравилась ему за то, что помогала сестре в школьных занятиях. В последние месяцы его жизни это была пленительная кинозвезда, к которой он испытывал сильные чувства. А между этими периодами — началом и концом его личной жизни — было много других женщин: хористка, занятая в музыкальном спектакле "Прошу прощения за мой английский" (Pardon Му English); впечатлительная и образованная молодая особа, которая предпочла ему экономиста из Албании; Айлин Прингл, красивая и на редкость образованная киноактриса, которой он искренне восхищался и про которую часто говорил, что она "интеллектуальная аристократка на экране"; несколько других звезд театра и кино и несколько молодых особ из высшего общества. Однажды несколько бульварных газет хорошо позабавились, напечатав историю о том, как известная кинозвезда, француженка по происхождению, Симона Симон якобы подарила Гершвину золотой ключ от своего загородного поместья в Западном Лос-Анджелесе; а в другой раз Уолтер Уинчелл поместил в своей колонке материал, где связал имя Гершвина с именем другой кинозвезды к обоюдному ужасу Гершвина и молодой особы, бывшей в это время замужем.

В разное время во всех этих женщин Гершвин был влюблен. Но как только дело близилось к браку, он сразу же находил уважительную причину, которая должна была успокоить его совесть и отчасти объяснить, почему ему не следует этого делать. Причина, по которой он не женился на хористке из "Прошу прощения за мой английский", хотя, как известно, он серьезно думал об этом, состояла в том, что, услышав однажды, как она играет на рояле что-то из его вещей, он понял, что прожить с такой игрой всю оставшуюся жизнь он не сможет. Он отверг брак с другой женщиной из-за того, что она была старше и имела детей; с третьей — потому, что сомневался в ее моральных устоях; с четвертой — оттого, что она принадлежала другому социальному кругу, району Парк-авеню, тогда как "на мне будет всегда лежать печать человека, который живет в кредит". Но когда он все-таки рассуждал о женитьбе, а это случалось нередко, это всегда превращалось для него в чисто абстрактное занятие. Тогда он говорил, что та или эта женщина в совершенстве подходит для этой цели (обычно он выбирал тех, кто уже был благополучно и счастливо замужем за кем-то из его друзей или родственников). Из сотен женщин, с кем он был связан и среди которых для этого были весьма подходящие кандидатуры, похоже, никто не мог удовлетворить его требованиям, обычно по той или другой несерьезной причине.

Он не мог устоять перед красотой слабого пола, а сопротивляться женским чарам считал делом трудным и бесполезным. Однако он никогда не был настойчив в своих притязаниях на взаимность. Несмотря на большой и разнообразный опыт в любовных делах, он всегда был слегка застенчив, излишне скромен, слегка неуверен в себе. Более того, он страшно боялся быть отвергнутым. И если он не засыпал своих возлюбленных дорогими подарками и не тратил на них уйму денег, то не из скупости (это никогда не было ему свойственно), а потому, что инстинктивно боялся таким способом "покупать" их расположение. Однажды он спросил одного из своих более светских друзей, что необходимо сделать, чтобы "содержать" женщину. Когда в ответ он услышал, что нужно будет обставить для нее хорошую квартиру, платить за нее, а также и субсидировать ее, то скорчил жуткую гримасу и никогда больше не возвращался к этой неприятной теме.