Джордж Оруэлл (Эрик Блэр). Жизнь, труд, время. 2014

Угольный кризис серьезнейшим образом отразился на информационной сфере. На несколько недель была закрыта одна из программ Би-би-си. Газета «Трибьюн», в которой наиболее часто публиковался в это время Оруэлл, временно прекратила выход. Его очередная статья серии «Как мне хочется» появилась в лейбористской газете «Дейли Геральд», которая, фактически являясь правительственным органом, объявила, что в создавшихся условиях предоставляет на своих страницах место публикациям авторов «Трибьюн»⁷⁶⁵.

Как и у других жителей Лондона, у Эрика Блэра не хватало угля для маленького камина, который обычно согревал его квартиру в зимние месяцы. Для дров его камин не был приспособлен. Приходилось пользоваться брикетами торфа. Пытаясь как-то подбодрить не только себя, но и читателей, Оруэлл писал в те дни в колонке «Как мне хочется» о «преимуществах» использования торфа: «Он меньше согревает, чем уголь, но он чище и с ним легче управляться, и к тому же, в отличие от дров, он может быть использован в маленьких каминах».

Впрочем, в конце статьи выяснялось, что и торфа оказывалось недостаточно, и приходилось пользоваться для отогрева любым подсобным материалом, в том числе старой мебелью. А еще лучше было просто согреваться дома зимней одеждой или прятаться в постель. «Я привык на целый день забираться в благословенную постель и писать статьи в ее великолепной теплоте», - с вечно присущей ему иронией сообщал читателям автор.

Для Блэра эта зима оказалась очень тяжелой. Она вызвала обострение легочной болезни, на этот раз значительно более серьезное, чем ставшие почти обычными зимние бронхиты. «У нас не было топлива, а у Эрика в течение всей зимы была то одна, то другая болезнь. Мы дошли даже до того, что ломали игрушки маленького Ричарда и бросали их в огонь в комнате Эрика, чтобы попытаться согреть его, когда он писал»⁷⁶⁶, - рассказывала сестра Эрика Эврил.

Стремившийся сохранить свою работоспособность и не поддаваться болезням, Оруэлл предпочитал не жаловаться. Лишь иногда в его письмах прорывались общие слова о том, что состояние его плохое. Своему издателю Варбургу он писал, что здоровье его стало «гнусным примерно с января». Именно в эту страшную для Эрика зиму он принял принципиальное решение переехать из Лондона.

14. Отшельничество на Джуре

Идею переезда в какое-нибудь совершенно глухое место, где он мог бы спокойно работать и дышать свежим воздухом, где он надеялся избавиться от простуд и бронхитов, Эрик стал обсуждать с Эйлин довольно давно. В 1944 году Дэвид Астор порекомендовал ему в качестве места отдыха шотландский остров Джура, никак не предполагая, что

Эрик в конце концов решит поселиться именно там. Через год после кончины Эйлин Эрик, находившийся на грани нервного истощения в связи с огромным объемом работы, которую он выполнял, вспомнил об этом острове. Это был один из тех периодов, когда он решил сосредоточиться еще и на сыне, которому, как Эрику казалось, тоже лучше было бы жить на природе.

Джура - один из островов архипелага Внутренние Гебриды СInner Hebrides); расположен у западного побережья Шотландии. Всего на архипелаге около 80 островов и островков, из них три с половиной десятка обитаемых. Но обитаемы они были, по крайней мере в первые послевоенные годы, весьма относительно. На Джуре жило не более трехсот человек - несколько десятков семей, которые занимались, помимо фермерства, рыбной ловлей, обработкой рыбы и производством виски. Природа здесь была действительно великолепной.

По фотографиям Оруэлл облюбовал на острове фермерское хозяйство под названием Барнхилл, которое сдавалось в аренду. Находилось оно на самом берегу спокойного залива. Предварительно в Барнхилл поехала сестра Эрика Эврил, все еще не вышедшая замуж и считавшая, что ее долгом является опека брата, не слишком приспособленного к жизни. В конце лета 1946 года с сыном и домоправительницей на остров приехал Эрик.

Эрик относился к младшей сестре с нежностью, но порой ее излишнее внимание становилось несколько навязчивым и даже раздражало. Незадолго до переезда на Джуру в семье произошла еще одна потеря. В начале мая 1946 года после почечной болезни в возрасте 48 лет скончалась старшая сестра Эрика Марджори. Теперь у Эрика остался только один родной по крови человек - Эврил. Не удивительно, что оба они тянулись друг к другу, несмотря на то, что Эврил была женщиной без образования и не стремилась к возвышенному. Она считала своим призванием умение приготовить съедобную пищу и содержать жилье в приличном состоянии.