Джордж Оруэлл (Эрик Блэр). Жизнь, труд, время. 2014

Оруэлл был настолько увлечен работой над романом, что даже климат казался ему теперь благоприятным. Бывали недели без единого дождя, дышать было легче, и становившиеся все более продолжительными прогулки с Ричардом, который рос влюбленным в отца ребенком, доставляли Эрику истинное счастье. При этом Оруэлл чувствовал себя значительно свободнее в работе, так как Голланц после долгих колебаний и настойчивых уговоров освободил, наконец, автора от обязательства предлагать ему к публикации очередной свой роман⁷⁸⁰. Новая книга должна была отправиться к издателю «Скотного двора» Варбургу. Осталось только ее написать.

Время от времени Оруэлл писал письма Соне, которая произвела на него неизгладимое впечатление. Письма были очень теплыми; обычно он писал их на машинке, но иногда от руки. 12 апреля 1947 года было написано от руки пятистраничное письмо. Эрик объяснил это тем, что пишущая машинка находилась внизу, а он - на втором этаже⁸¹⁶. Сил спускаться у Эрика не было. С легкими лучше не становилось. Эрик стремился преодолеть болезнь естественными средствами, прежде всего силой духа, пробовал даже путешествовать.

Одно из путешествий по окрестным островам чуть было не окончилось трагически. В августе 1947 года в гости к Эрику приехали трое племянников покойной старшей сестры Марджори. Двое из них - Генри и Джейн Дэй-кин - были уже взрослыми (Генри окончил военное училище и перед этим был произведен в офицеры); третьей, Люси, было 16 лет. Вся компания отправилась на крохотном рыболовном суденышке, которое незадолго перед этим купил Эрик, в путешествие к заливу Гленгаррисдейл (Glengarrisdale), омывавшему необитаемую часть острова Джура.

К заливу путешественники добрались благополучно, два дня получали удовольствие от прекрасной погоды, бродили по окрестным местам, ловили рыбу, купались, хотя даже в самые жаркие дни температура воды здесь не поднималась выше 16-18 градусов. Чтобы не перегружать лодку, Эврил и Джейн решили возвращаться домой пешком, - это было не очень далеко, хотя и по узкой тропинке, вьющейся между холмов. Добрались они до Барнхилла за несколько часов. Остальные возвращались на лодке. Но посреди залива лодка попала в водоворот. Бурные потоки сорвали мотор, лодка перевернулась. С огромным трудом, едва не утонув, держа в одной руке Ричарда, которому не исполнилось еще три года, Эрик и остальные доплыли до торчащей из воды скалы. Все имущество, включая верхнюю одежду и одеяла, утонуло. Эрик писал через несколько дней Бренде Солкелд: «Можно было ожидать, что мы останемся там до завтра, но, к счастью, через несколько часов нас подобрал проходивший мимо кораблик»⁸¹⁷, отвезший потерпевших крушение путешественников на берег.

^81b George Orwell Archive. G/l. George Orwell. Letter to Sonia Brownell.

1947. Apr. 12.

⁸¹⁷ George Orwell Archive. G/2. George Orwell. Letter to Brenda Salkeld.

1947. Sept. 1.

День был теплый, на берегу они смогли разжечь костер, просушить одежду и разогреть пищу, которой снабдили их рыбаки - ловцы лобстеров. Эрик каким-то чудом остался в обуви (все остальные были босые), и он торжественно сообщил, что после завтрака оставшиеся до дома три мили они пройдут пешком. «Типичный Эрик», - вспоминала Люси. Когда они попали в водоворот и пытались выбраться из него, «дядя Эрик» вдруг заметил плывущего неподалеку тюленя и стал рассказывать о нравах этих животных. Эрик «был милым и добрым, но жил в другом мире»⁷⁸¹, - заключала Люси.

Августовское приключение как будто не оказало влияния на состояние здоровья Эрика. Он твердо решил не уезжать с Джуры на зимний сезон. По соседству оказался человек, который мог оказать в случае необходимости помощь. Это был отставной армейский офицер шотландец Билл Данн, дальний родственник покойной жены, человек простой, привыкший к физическому труду. Он поселился в Барнхилле с обязательством нести ответственность за фермерское хозяйство. Данн действительно оказывал Эрику всякую помощь, хотя и смотрел на него несколько свысока, несправедливо упрекая, что тот ничего не понимает в огородничестве, садоводстве и главное - в животноводстве, которым Данн особенно увлекался⁷⁸².

Действительно, вскоре после появления Данна на ферме Оруэлла появился обширный скотный двор, на этот раз в буквальном смысле слова, по поводу чего Эрик нередко подшучивал, иногда с оттенком пренебрежения ко всему этому хозяйству, в частности, потому что, наряду с 50 овцами и десятком голов крупного рогатого скота, была и жирная свинья, которую, впрочем, вскоре зарезали. «У меня их никогда раньше не было, и я не сожалею, что и не будет больше. Это крайне раздражающие разрушительные животные, и их трудно обуздать, потому что они слишком сильны и хитры»⁷⁸³, - писал Оруэлл Д. Астору как бы оправдываясь. Похоже, во время работы над «Скотным двором» у писателя возникла неприязнь не только к свиньям как литературным персонажам, но и к подлинным живым существам.

2. Обострение болезни и завершение рукописи