Джоуи

Кристин делает глубокий вдох, когда все глаза в комнате, за исключением Кэт, устремлены на нее. «Я младшая сестра Макса». Она смотрит на мою девочку. «Мне так жаль, Джоуи. Не могу представить, что ты обо мне подумала. Я не знала тебя, а он… Если бы я…»

«Но почему ты сказала нам, что ты его девушка?» — спрашивает Джоуи, ее прекрасное лицо хмурится. «Почему бы просто не сказать нам правду?»

Кристин открывает и закрывает рот, как рыба, выброшенная на берег, но не может произнести ни слова.

«Из-за того, кто твой отец?» — предлагает ей Данте.

Закрыв глаза, моя сестра кивает.

«Я не понимаю». Джоуи переводит взгляд с Данте на Кристин и на меня. «Кто ее отец? Почему ты не сказал мне, что у тебя есть сестра? Почему никто из нас не знал о ней, Макс?»

Я сжимаю руку Джоуи. Так много вопросов, и у меня пока нет всех ответов. «Я и сам не знал, пока две недели назад Кристин не появилась на моем пороге».

«Так ты знал две недели. Почему ты не мог мне сказать? Поэтому мы не вернулись в твою квартиру той ночью?»

Я открываю рот, чтобы ответить, но Кристин опережает меня. «Я попросила Макса никому не говорить, что я здесь», — говорит она, вставая и направляясь к кровати. «Мой отец сказал мне, что я не могу доверять Моретти, поэтому я заставила Макса пообещать хранить мой секрет».

Джоуи качает головой. «Но почему ты здесь? Почему сейчас? Почему ты не могла доверять нам, но доверяла Максу? Ты же знаешь, что он один из нас, да?»

«Потому что он мой старший брат», — шепчет Кристин. «Мой отец говорил мне, что если я когда-нибудь попаду в беду, Макс — единственный человек, на которого я могу положиться».

«Тогда ты знала о Максе?» Глаза Лоренцо сужаются от интереса и подозрения.

Она энергично качает головой. «Нет. Еще два месяца назад. Я понятия не имела».

Данте щиплет себя за переносицу. «Но твой отец — Вито ДиМарко, да?»

Джоуи хмурится еще сильнее. «Вито ДиМарко?»

«Мой дядя», — объясняю я.

«Твой дядя также является отцом твоей сестры?» Ее брови взлетают до линии роста волос.

"Ага."

Лоренцо хлопает в ладоши и привлекает всеобщее внимание. «Кто-нибудь может начать с самого начала и объяснить, что, черт возьми, здесь происходит?»

«Кристин? Ты знаешь всю историю, и сестра Рэтчед здесь не совсем нежная, понимаешь?» Морщась, я смотрю на Кэт, которая только что вонзила иглу в мою плоть с большей силой, чем прежде.

«Я надеру тебе задницу, ДиМарко», — добродушно говорит она, не поднимая головы и оставаясь сосредоточенной на поставленной задаче.

«Ты уверен?» — спрашивает меня Кристин.

Я успокаивающе киваю. «Эти люди — моя семья. Нет ничего, чего ты не могла бы им рассказать, клянусь».

«Ладно». Она секунду кусает губу, прежде чем продолжить. «Несколько месяцев назад мой отец начал вести себя странно. Как будто он всегда был довольно параноидальным, но он повысил ставки, понимаете? Не позволял мне выходить из дома. Всегда проверял меня».

«Похоже, он не слишком внимательно за тобой следил». Данте наклоняет голову и смотрит на ее округлившийся живот.

Кристин вздрагивает и трет живот рукой, защищая его. «Ну, это, гм. Это уже другая история».

Мои братские инстинкты вспыхивают. Она здесь не для того, чтобы ее действия судила комната, полная незнакомцев. Хотя я знаю, что это не было намерением Данте — он мудак, но он не такой мудак — она не должна им ничего объяснять. Особенно не так, не прямо сейчас. Нам нужно будет поговорить об этом придурке достаточно скоро, но ей не нужно быть здесь, когда мы обсуждаем, как мы собираемся найти и убить отца ее ребенка.

Протянув свободную руку, я нежно сжимаю ее запястье. «Может, нам не стоит сейчас фокусироваться на том придурке, который тебя обрюхатил?»

Кристин благодарно кивает и продолжает. «Папа был очень подозрительным, но он сказал, что просто осторожен. Мы переезжали дважды в течение шести месяцев. Когда я наконец устала и потребовала рассказать, что, черт возьми, происходит, он все еще был подозрительным, но именно тогда он наконец рассказал мне о Максе. Как наша мама вышла замуж за отца Макса, когда она влюбилась в него. Как они рисковали всем, чтобы сбежать вместе».

Лоренцо фыркает, и я бросаю на него предупреждающий взгляд. Это явно та версия событий, которую Вито рассказал своей дочери, и это та история, в которую она верит. Ни один из выборов, которые сделали тогда наша мать и ее отец, не касается Кристин. Она чувствует себя достаточно одинокой в этом мире прямо сейчас и без того, чтобы мы все говорили ей, какой ее отец на самом деле кусок дерьма.

«Продолжай», — говорю я, призывая ее продолжать.

«Он сказал, что если с ним что-то случится, то мне нужно найти Макса, потому что с ним я буду в безопасности. Он вдалбливал мне два сообщения. Единственный человек, которому я могла доверять, был Макс, и что я никогда не должна доверять Моретти». Она делает паузу, давая информации усвоиться.

Напряжение в комнате нарастает на несколько пунктов, и я рад, что она достаточно интуитивна, чтобы не поделиться сообщением, которое мой дорогой старый дядя велел ей передать мне. Это почти наверняка вывело бы Лоренцо и Данте из себя.