Джульетта

Не меньше трех слоев кирпича отделяли массовое захоронение от того, что ждало нас впереди. Пройдя последний слой, мужчины со сверлами отступили на шаг и начали пинать кладку, надеясь выбить остальное. Вскоре у них получилась большая дыра с зазубренными краями, и не успела осесть пыль, как Кокко оттолкнул всех прочь и первым направил фонарь в отверстие.

В тишине, наступившей после этого шабаша, все отчетливо услышали, как он присвистнул от удивления, пробудив жуткое глухое эхо.

— La cripta! — прошептал брат Лоренцо, перекрестившись.

— Приплыли, — пробормотала Дженис. — Не забыла взять чеснок?

У бандитов ушло около получаса, чтобы подготовить спуск в усыпальницу. Раскапывая перемешанные как попало слежавшиеся кости и высверливая кирпичи стены по мере продвижения, они, видимо, старались опуститься до уровня пола, но, в конце концов, устали от пыльной работенки и начали бросать в дыру охапками кости и щебень, чтобы создать по другую сторону стены подобие пологого ската. Вначале кирпичи падали в крипту с громким разлетавшимся стуком, ударяясь о каменный пол, но по мере того как росла костяная «подушка», звуки стали значительно глуше.

Когда Кокко, наконец, велел нам лезть в дыру, мы с Дженис спустились рука об руку с братом Лоренцо. Осторожно ступая по неровной груде кирпича и костей, мы чувствовали себя воздушными спасателями, спускающимися в подвал разбомбленного дома, и соображали, конец ли это всему или только начало.

Воздух в усыпальнице был гораздо холоднее, чем в пещере, и намного чище. Я ожидала увидеть длинную узкую комнату с рядами мрачных саркофагов и зловещими латинскими надписями на стенах. Однако, к моему удивлению, крипта оказалась красивым, даже величественным помещением со сводчатым потолком и высокими колоннами. Я увидела несколько каменных столешниц, видимо, изначально служивших алтарями, но теперь лишенных всех священных предметов. Кроме алтарей в крипте присутствовали лишь наши тени и вековая тишина.

— Боже мой, какая красота! — шепотом восхищалась Дженис, водя лучом моего фонарика по стенам. — Посмотри на эти фрески! Мы первые, кто видит их после…

— Чумы, — договорила я. — Боюсь, для них это вредно… Ну, доступ воздуха и свет…

Дженис фыркнула:

— Больше тебе бояться нечего?

Проходя вдоль стены и рассматривая фрески, мы миновали кованую дверь с частой позолоченной решеткой. Посветив сквозь прутья, мы разглядели за ней маленькую часовню с саркофагами, напоминавшими склеп Толомеи на деревенском погосте, куда меня водил кузен Пеппо, кажется, целую вечность назад.

Боковые приделы интересовали не только нас с сестрой. Люди Кокко сновали по крипте, суя нос в каждую дверь в поисках могилы Ромео и Джульетты.

— А вдруг это не здесь? — прошептала Дженис, опасливо косясь на Кокко, накалявшегося от безрезультатных поисков. — Или могила здесь, а статуя в другом месте? А, Джулс?

Но я слушала ее вполуха. Наступив на несколько кусков обвалившегося гипса, раскрошившегося под моими ногами, я посветила вверх и обнаружила, что крипта находится в куда более ветхом состоянии, чем показалось вначале. Там и сям части свода обрушились, и две колонны опасно покосились, не выдерживая бремени современного мира.

— О Господи, — ахнула я, поняв, что Кокко с дружками не самая худшая опасность. — Да здесь все может рухнуть в любую минуту!

Оглянувшись через плечо на дыру с острыми краями, я убедилась, что даже если нам каким-то чудом удалось бы незаметно покинуть крипту, нам нипочем не выбраться наверх через дыру, под которой бандиты подхватывали нас на руки. Собрав все силы, я могла бы как-то приподнять Дженис, но сама осталась бы внизу. А как быть с братом Лоренцо? Теоретически Умберто может подсадить нас всех троих, но как быть с ним? Неужели бросить его здесь?

Мои размышления прервал Кокко, который подозвал нас с сестрой резким свистом и велел Умберто спросить, не осталось ли у нас еще подсказок, где может торчать эта растреклятая статуя.

— О, она здесь! — выпалила Дженис. — Вопрос в том, где ее спрятали!

Увидев, что Кокко не понял, она попыталась рассмеяться.

— Неужели ты думал, — сказала она дрожащим голосом, — что такую ценность поставят открыто, для всеобщего обозрения?

— А что скажет брат Лоренцо? — вступила я в разговор, в основном, чтобы отвлечь внимание от моей сестры, готовой расплакаться в любой момент. — У него наверняка есть идеи.

Все посмотрели на монаха, бродившего как-то очень отдельно от всех, рассматривая золотые звезды на потолке.

— «И посадил он дракона охранять их глаза», — сказал Умберто. — Больше монах ничего не говорил. Но здесь нет дракона. И ни единой статуи.

— Странно, — сказала я, глядя то на одну стену крипты, то на другую. — Слева пять боковых приделов, а справа — только четыре. Смотрите, не хватает средней! Там стена!

Не успел Умберто перевести мои слова, как Кокко решительно повел нас к отсутствующей арке в пятую часовню.

— Не просто стена, — сказала Дженис, кивая на красочную фреску. — Тут пейзаж с большим красным летающим… змеем.