Джулиус и Фелтон

– Я больше не хочу так, Джулиус. Прощай.

В душе было пусто. И холодно. И одиноко. Но я должен был так поступить, чтобы остаться собой…

Дело № 7. Пока ты со мной

Жизнь текла размеренно, неторопливо, рутинно.

Очень скучно.

Минуло почти полгода с того дня, как я захлопнул за собой дверь детективного агентства «Джулиус и Фелтон». Теперь просто «Джулиус». Решение далось нелегко, с болью в сердце, однако едва ли я, со всей своей обидой, сознавал, на какие муки обрекаю себя в дальнейшем. Первый месяц я места не находил, поднимался чуть свет, позабыв, что спешить некуда. Постепенно стало легче, однако я начал замечать, что часами сижу без дела, перебирая с места на место бумаги или просто глядя в одну точку. Любимая еда не приносила удовольствия, книги стали на редкость неинтересными, написанными будто под копирку. В них не было настоящей жизни, а я знал, какой необыкновенной она может быть. Какой необыкновенной она была. Привычные вещи будто изменились, хотя на самом деле изменился я, и, раз уж на то пошло, не в лучшую сторону.

Сегодня у меня была назначена встреча. На прошлой неделе я случайно столкнулся с сержантом Оливером. Он, казалось, обрадовался, увидев меня, и так вышло, что мы условились посидеть в пабе после работы. Тогда эта идея показалась отличной, но спустя первые же полчаса мое мнение резко изменилось. Дело в том, что у Оливера была лишь одна тема для разговора.

– Представляешь, едва вырвался, – шумно пожаловался он, поглощая вторую пинту пива. – На работе не продохнуть, число карманных краж возросло чуть ли не вдвое с прошлого месяца, а ведь курортный сезон еще даже не открылся!

Я сочувственно покивал, хмуро нависая над своей непочатой кружкой. Пить не хотелось.

– А мистер Джулиус считает, что я отлично справляюсь.

Я вздрогнул, словно очнувшись ото сна, в котором пребывал после очередной ночной смены. Джулиус? При чем здесь он? Похоже, последнюю часть монолога я позорно прослушал. Томас замолчал, выразительно приподняв светлые брови – наверное, догадался.

– Прости, я не расслышал. Устал. – Я виновато улыбнулся через силу, делая шумный глоток, чтобы скрыть смущение. От усердия чуть не подавился. Пиво здесь, к слову, варили отвратительное.

Оливер терпеливо повторил:

– Мистер Джулиус считает, что я толковый полицейский и у меня большие перспективы. В прошлом деле о говорящей кукле моя гипотеза оказалась верной.

Я снова вынужден был переспросить:

– Дело о говорящей кукле?

Уже чуть больше трех месяцев я работал официантом в небольшом пабе вроде этого, после ночной смены домой возвращался под утро и старался не читать криминальную хронику. Не слишком мужская профессия, соглашусь, но владелец, мистер Макэвой, не особо жаловал молоденьких девиц, а дамы постарше и посолиднее охотнее шли в машинистки, чем в разносчицы. Так я и попал в «Ржавый топор», окончательно и бесповоротно порвав с прошлым. И вот снова это ненавистное имя – Джулиус. Словно проклятие.

– В агентство обратилась молодая пара. Они рассказали, что новая кукла их малышки разговаривает. Я и сам слышал, какие жуткие вещи она исторгала из своего нарисованного рта. Просто кошмар.

Я не смог сдержать улыбки, представив на миг сосредоточенную мину Олдриджа, вертящего в руках изрыгающую проклятия детскую игрушку.

– И что же это было на самом деле?

Томас отмахнулся разочарованно:

– Ничего особенного, если честно. Обыкновенное чревовещание, няня девочки имела на семью зуб. Я сразу понял, что виновата она. Но можешь поверить, Филипп, кукол я теперь обхожу десятой дорогой.

Мы вместе посмеялись, выпили, и сержант поведал еще о паре занимательных случаев из практики моего бывшего коллеги, в которых принимал непосредственное участие на правах его временного компаньона. Иногда было забавно, иногда – по-настоящему страшно. Я внимательно слушал и, только оставшись один в тишине майской ночи, понял, что за чувство подспудно терзало меня весь вечер, неприятно скреблось где-то в области сердца.

Зависть.

* * *

Следующим вечером была моя смена. В «Ржавом топоре» собралось на редкость много народу. Не то чтобы в другие дни столики пустовали, однако сегодня зал буквально ломился от галдящей на все лады толпы мужчин разнообразных возрастов, профессий и достатка. Причина небывалого ажиотажа – юная прехорошенькая певичка, исполняющая зажигательные народные гэльские песни. Мисс Эсси Джой – так ее звали – бесспорно, была одарена от природы, однако даже ее прелестный голосок мерк в сравнении с ее же умопомрачительной красотой. Огненно-рыжая, зеленоглазая, с очаровательными ямочками на щеках, она пленяла суровые мужские сердца, еще не начав петь. Даже старый кремень Макэвой был покорен, а это большое достижение. Иными словами, публику ждало развлечение, а меня – гора заказов и бесконечные ряды пивных кружек.

– Не спи, Фил!