Джулиус и Фелтон

– Вот мы и пришли. – С явной неохотой она отстранилась и послала мне многообещающий взгляд блестящих голубых глаз. – Вам предстоит долгий путь обратно, почти через половину города. Я отпустила слуг, может, останетесь? Могу открыть для вас комнату для гостей.

Я почувствовал, как мучительно краснею. Морской ветерок обдувал горящие огнем щеки, а мне с каждым ударом сердца становилось все жарче и жарче. За бешеным биением я едва слышал шум проезжающих неподалеку машин.

– Ну так что?

Мисс Ричмонд зябко обхватила себя руками, и я только заметил, как хорошо сидело на ней расшитое золотыми нитями платье. В нетерпении она притоптывала ножкой, и стук каблучка вернул меня к действительности.

– Вы слишком добры, я… Я живу не так далеко, спасибо. Я…

Дафна наклонила голову, густая челка упала на глаза, но их блеск все равно манил, как маяк – заблудшие корабли.

– Да. Пожалуй, вы правы.

Произнеся это, я сам пришел в ужас от собственной смелости, скорее даже дерзости. Наглости, если хотите, ведь, едва за нами закрылась входная дверь, на меня удушливой волной накатил невероятный страх сделать что-то не так. Или, напротив, сделать слишком много, гораздо больше, чем позволила бы моя же совесть. Я чувствовал себя, будто самолично выпил все то количество пива, что побывало сегодня на моем подносе. Голова немного кружилась, в руках и ногах была такая ватная мягкость, что казалось – я не иду, а плыву в воздухе, как воздушный змей.

– Проходите смелее, – поманила мисс Ричмонд, хотя в тесноте душного темного дома я не мог называть ее иначе, чем просто Дафной. – Я вас не укушу.

Я чуть помедлил и услышал, как она вошла в гостиную и поставила пластинку. Граммофон разразился трескучей мелодией, кажется танго, и, войдя, я увидел, как Дафна медленно двигается под музыку, такую же тягучую и сладковато-горькую, как мысли в моей голове.

– Вы танцуете танго?

Я покачал головой. Я вообще не танцевал – ни танго, ни что бы то ни было еще, – однако Дафна без слов взяла мою руку и положила к себе на талию, тонкие пальчики сжали другую мою ладонь, после чего переплелись с моими.

– А я обожаю танго, – выдохнула она хрипловатым полушепотом. – Есть в этом танце что-то… запретное.

Она повела меня, и я готов был идти за ней хоть на край света и танцевать до самого утра. Когда музыка смолкла, женщина подняла голову так, что ее соблазнительные губы оказались предательски близко от моих, пересохших, и вдруг неожиданно весело улыбнулась:

– Я совсем замотала вас, Филипп? Вы после работы, а мне бы только танцевать. Идемте, покажу вашу комнату.

И она ушла, оставив меня падать в глубокую пропасть несбыточных желаний…

Часы до рассвета я провел в тяжелом забытьи, изредка вздрагивая, просыпаясь и снова погружаясь в мир ночных кошмаров. Они частенько мучили меня, в них я видел не только жутких чудовищ, порожденных больной фантазией, но и сцены более личного характера, в которых, на первый взгляд, не было ничего устрашающего. Однако просыпался в липком поту, чтобы в очередной раз удостовериться: все это лишь видение, а если и произошло когда-то, то давно забыто и кануло в Лету.

Легкая ненавязчивая мелодия фокстрота встретила меня, стоило только спуститься по лестнице. Мисс Ричмонд сидела в кресле с чашкой кофе, одетая лишь в черный шелковый халат, расписанный райскими птицами. При моем появлении она мило улыбнулась и помахала рукой. Не зная, как вести себя, не зная даже, был ли в действительности недавний танец или он тоже мне приснился, я опустился в соседнее кресло и взял со столика чашку с горячим бодрящим напитком.

– Видите, я права. После завтрака вызовем кеб. Лиза! – В гостиную вбежала румяная горничная. – Подайте мистеру Фелтону завтрак, я буду завтракать позже.

– Нет, что вы! Не стоит, – воспротивился я, но девушка уже убежала выполнять поручение. Воцарившуюся тишину вдруг прервала трель дверного звонка. Чопорный дворецкий пригласил раннего гостя в гостиную. Едва завидев, кто это, я пролил на себя кофе.

– Доброе утро, мистер Джулиус. – Дафна поднялась навстречу гостю, не сильно смущаясь своего не слишком подходящего наряда даже тогда, когда полы халата слегка разошлись, на миг явив нашим взорам очаровательную ножку цвета слоновой кости. – Я ожидала вас несколько позже.

Джулиус в своей неизменной серой шляпе и таком же плаще, не меняющемся в любую погоду, замер в дверях безмолвным изваянием, потом на его выразительных скулах проступили красные пятна. С минуту гостиная напоминала театральные подмостки в самый трагический момент спектакля – и вот наконец Олдридж отвернулся от меня. Дышать сразу стало легче.

– Я не вовремя. Прошу извинить. Прощайте.

Отчеканив три короткие фразы, он привычно приложил два пальца к полям шляпы, прощаясь, и быстро вышел вон. Я услышал, как неестественно громко хлопнула входная дверь, будто грянул выстрел, но не смог пошевелиться. Мокрая от пролитого кофе рубашка неприятно липла к груди.

Надо было что-то делать. Что-то сказать.

– Простите, я…