Эберрон: Дело О...

– Я хочу знать все, что знаешь об этом деле ты, – подрастеряв прежнюю уверенность, сухо процедил командор Клинков. – Потом ты поклянешься мне, что Медани не распутают дело, и выйдешь отсюда. Или не поклянешься – и тогда выйду я, а ты останешься здесь. Кроме тебя, мою историю некому будет опровергнуть. В любом случае, заговор раскроют Денеит – у тебя нет выбора.

Я представил себе лицо Адроса.

– Так уж и быть, я тоже готов поклясться, что о джаггернауте никто не узнает, – добавил Луис.

«Если он тебя убьет, мы сообщим Барону, что случилось», – пообещал мой фамилиар почти серьезным тоном.

Шестеро, как же голова болит.

– Я, Давиен ир'Эстальду, клянусь тремя извечными Драконами… – древняя формула звучала торжественно даже здесь.

Луис меня не убьет, отрешенно подумал я. Меня убьет Барон.

-…И будут мне в том свидетелем все тринадцать лун….

Закреплять клятву нельзя сидя, услужливо подсказал внутренний голос.

Я поморщился и рывком встал на ноги. Мир закачался. Варфоржеды в голове, громыхая и топоча, бросились на финальный приступ.

«Адрос сделает из твоего черепа вазочку для цветочков», – не унимался внутренний голос.

Я пожал руку Луису, заканчивая ритуал клятвы и действуя словно во сне.

Ради этого я вышвырнул на помойку девять лет жизни?...

Давиен, какой же ты кретин.

***

Спустя девять с небольшим часов я оказался там, где прятались мои агенты с джаггернаутом. Кианна шипела и всем своим видом выражала мнение о полной моей некомпетентности – не выходя, впрочем, за формальные рамки субординации. Я делал вид, что не вижу ее намеков. Она – что ей плевать на мое мнение. Полагаю, остальных это развлекало.

«Чужих» элементалей, которые джаггернаут использовал в качестве топлива, хватило в обрез до границы Бреланда с Трейном. Некоторое время я всерьез раздумывал, а не сжечь ли какой-нибудь из ориенских поездов, но не решился. База Сыскной Гильдии к северо-западу от Роата приняла нас, прикрыв от внешнего наблюдения корабль и разместив у себя мою группу. Оттуда я, не мешкая, рванул в столицу, на душе было муторно, но винить в этом, кроме себя, было решительного некого. Впрочем, как всегда.

В непримечательное каменное здание, носящее пафосное имя Башня Инквизиции, я входил, ожидая всего сразу – и приговора, и награды. Секретарь Барона подарил мне долгий непонятный взгляд, но пропустил в кабинет без лишних слов.