Écrits

Но со времен Фрейда кажется, что эта центральная область нашей компетенции осталась без внимания. Обратите внимание на то, как он сам воздерживался от того, чтобы заходить слишком далеко в ее глубинные части: он открыл либидинальные стадии ребенка через анализ взрослых и вмешался в дело маленького Ганса только при посредничестве его родителей. Он расшифровал целый раздел языка бессознательного в параноидальном бреде, но использовал для этого только ключевой текст, который Шребер оставил после себя в вулканических обломках своей духовной катастрофы. Однако, с другой стороны, он полностью овладел диалектикой этой работы и традиционным пониманием ее смысла.

Значит ли это, что если место мастера остается пустым, то это не столько результат его собственного ухода, сколько результат все большего стирания смысла его работы? Чтобы убедиться в этом, достаточно выяснить, что происходит на освободившемся месте.

Техника передается в невеселой манере, сдержанной до непрозрачности, манере, которая, кажется, боится любой попытки впустить свежий воздух критики.самом деле она приобрела атмосферу формализма, доведенного до такой степени церемониальности, что можно задаться вопросом, не имеет ли она сходства с неврозом навязчивых состоя, который Фрейд так убедительно определил в соблюдении, если не в генезисе, религиозных обрядов.

Если мы рассмотрим литературу, которую эта деятельность порождает, чтобы питаться ею, аналогия станет еще более заметной: часто создается впечатление любопытного замкнутого круга, в котором меконнесс происхождения терминов порождает проблему их согласования друг с другом, и в котором попытка решить эту проблему усиливает первоначальный меконнесс.

Чтобы разобраться в причинах этой деградации аналитического дискурса, можно с полным основанием применить психоаналитический метод к коллективу, который его воплощает.

Действительно, говорить о потере смысла психоаналитического действия так же верно и так же бессмысленно, как объяснять симптом его значением, пока это значение не признано. Мы знаем, что в отсутствие такого признания действия аналитика будут переживаться только как агрессивные действия на том уровне, на котором они происходят, и что в отсутствие социальных "сопротивлений", в которых психоаналитическая группа находила успокоение, границы ее терпимости к собственной деятельности - теперь "признанной", если не одобренной на самом деле - больше не зависят ни от чего, кроме численной силы, которой измеряется ее присутствие на социальной шкале.

Эти принципы адекватны при распределении символических, воображаемых и реальных условий, которые определяют защитные механизмы, которые мы можем распознать в доктрине - изоляция, отмена сделанного, отрицание и, в целом, méconnaissance.

Таким образом, если важность американской группы по отношению к психоаналитическому движению в целом измеряется ее массовостью, то будет достаточно легко точно взвесить условия, которым она должна соответствовать.

В символическом порядке, прежде всего, нельзя игнорировать важность факторас", который я отметил на Конгрессе по психиатрии в 1950 году как постоянную характеристику любой данной культурной среды: условие аисторичности, которое, по общему признанию, является главной чертой "коммуникации" в Соединенных Штатах и которое, по моему мнению, находится на антиподах психоаналитического опыта.К этому следует добавить родную ментальную форму, известную как бихевиоризм, которая настолько доминирует над понятием психологиив Америке, что теперь она полностью заслонила вдохновение Фрейда в самом психоанализе.

Что касается двух других порядков, то мы оставляем за теми, кого это касается, задачу оценить, чем механизмы, проявляющиеся в жизни психоаналитических обществ, обязаны, соответственно, относительной известности тех, кто входит в группу, и опытному воздействию их свободного предпринимательства на весь социальный организм, - а также значение, которое следует придать понятию, подчеркнутому одним из наиболее ярких их представителей, а именно: сближению, которое можно наблюдать между чужеродностью группы, в которой доминирует иммигрант, и дистанцированием, в которое она втягивается в силу функции, требуемой культурными условиями, указанными выше.

В любом случае, неоспоримо, что концепция психоанализа в США склонялась к адаптации индивида к социальной среде, к поиску моделей поведения и ко всей объективации, подразумеваемой понятием "человеческие отношения". А коренной термин "человеческая инженерия" подразумевает привилегированную позицию отчуждения по отношению к человеческому объекту.

Действительно, затмение в психоанализе самых живых терминов его опыта - бессознательного и сексуальности, которые, видимо, скоро перестанут даже упоминаться, - можно объяснить дистанцированием от человеческого объекта, без которого такая позиция не могла бы состояться.