Эдем (ЛП)

— Мы пережили, — саркастически заметила Сара, — потому что папа был самый преуспевающий адвокат в Луизиане. Его гонорары покрывали все расходы плантации, пока его жестоко не убили. А потом у нас была его страховка, — Сара сделала вид, что ест.

Викки поняла намёк. Майкл занимается практикой всего два года. Мать надеется, что перед лицом новой паники Майкл возьмёт на себя управление плантацией. Он не так знаменит, как дед. И она поняла цель Сары — напомнить Майклу, что он потерял, отказавшись работать с судьёй Кингом.

— Мистер Флеминг подозревает, что в этом году урожай может быть бедным, — сказал Майкл. — Конечно, наверняка не знает, но судит об этом на основе предсказаний альманаха прогноза погоды.

— Альманах прав, — поддержал Барт. Атмосфера за столом накалилась. Он также зацепился за последнюю фразу Сары. — Верно, Майкл, ты хорошо бы зарабатывал, больше огромных долгов, что наделал.

— Как сейчас выглядят поля, можно сказать, что урожай даже не покроет аванс, — предупредила Сара, — принесёт гораздо меньше дохода, пока не соберём следующий. — Она обратилась к Майклу. — Я хотела бы, чтоб ты в ближайшем будущем поговорил с судьёй Кингом о совместной работе.

— Я уже отверг его предложение.

— Я поговорила с Генри Кингом, — медленно произнесла Сара, — до осени он не станет рассматривать ничью кандидатуру, — и убедительно улыбнулась, — Майкл, ты можешь пойти к нему и сказать, что обдумал его предложение и будешь счастлив с ним работать.

Майкл пристально поглядел на мать. Его глаза пылали гневом.

— Мне очень жаль. Я не могу пойти в офис судьи Кинга. Не вижу возможности с ним работать.

— Пожалуйста, попробуй быть практичным, Майкл. В следующем месяце нужно платить налоги на собственность, — не сдавалась Сара. — Страховку. Векселей от изготовителя упряжи и кузнеца накапливается всё больше. Также нужно подумать о запасах провизии для рабочих. Это нельзя игнорировать.

— Знаю, ты не любишь продавать рабов, — осторожно сказал Майкл, — но в кризис мы сможем управиться, если у нас будет на полдюжины рабочих меньше. На прошлой неделе Тэд Митчелл купил рабочих со скидкой в пятнадцать тысяч долларов, — украдкой взглянул на мать. — Просто не продавай их кому не попадя…

— Я не продам ни одного раба, — гневно прервала Сара. — Всё что у нас есть — наши рабы и земля. Без рабов земля бесполезна. Начну распродавать рабов, и у нас ничего не останется. — Она вздохнула. — Надо урезать средства на содержание Алекса.

— В начале месяца у меня будут деньги, — спокойно сказал Майкл. — Немного, но я их принесу домой.

Барт остановил его, подняв вилку с нанизанным куском мяса и с тревогой сказал:

— Сара, ты могла бы съездить в Новый Орлеан и посмотреть, как можно продать железнодорожных акций.

— Сейчас их сбыть нельзя, — раздражённо ответила Сара. — Насколько известно, железная дорога, скорее всего, уже обанкротилась.

— Дом в городе — лишние расходы, — предложил Майкл, — мы могли бы его продать.

— Нам нужен этот дом, — возразила Сара. — Продажа дома будет стоить тебе счастья ночевать в отеле, когда погода слишком плохая, чтоб ехать домой. Кроме того, не время продавать недвижимость. Ни у кого нет наличности. Мы просто подарим его и всё.

Вошли Нэнси и Одалия, подали коблер из очищенного персика и кофе. Викки вспомнила, как Майкл говорил, что мать использует домашнюю прислугу с необычайной эффективностью. На большинстве плантаций бесчисленное количество рабов с детьми только и делали, что шлялись по многокомнатным особнякам. Там горничные делали несколько больше, чем обслуживали хозяев и хозяек, считая себя выше того, чтобы выполнять грязную домашнюю работа.

Когда ужин окончился, Майкл извинился и сказал, что хотел бы прогуляться в надвигающихся сумерках по берегу. Викки подавила в себе порыв побежать следом.

Как и ожидала Сара, в сентябре рыночная ситуация ухудшилась. Большинство железных дорог, включая и ту, в которую Барт вложил деньги, разорилось. Акции рухнули. Нагнеталась истерия. И тринадцатого октября паника достигла кульминации. Люди начали беготню по банкам. На неопределённое время была приостановлена оплата металлическими деньгами. Это самое худшее время, которое только можно припомнить.

Джек Лемартайн постоянно приходил и уходил. Подскочила цена на чёрную патоку, основой элемент торговли среди рабов. Джек докладывал, что они забивают больше боровов, чем могут себе позволить, и он предложил разрешить рабам охоту на мелкую дичь.

В середине октября также жарко, как в августе. После полудня Викки безуспешно пыталась заснуть. Сон всё-таки не шёл. Она встала и широко открыла окна. Присев у окна, смотрела на реку в надежде, что подует бриз. Трудно представить, что Идены в финансовом кризисе. Их роскошный образ жизни, насколько Викки могла заметить, остался прежним.