Единая энергия любви

Мысли плавно уцепились за ниточку Рины и побежали в одном известном им направлении, унося генерала в тот день, когда она спросила его о своей матери. Странное волнение родилось в груди Торэ-Ина и, следуя чутью, он сделал запрос в последнюю сохраненную копию перед гибелью станции базу данных и замер. Во всплывшем окне ответа значилось сухое: «Лидия Стриж в качестве наблюдаемого объекта не значится». Очень интересно. Торэ-Ин ввел повторный запрос, только изменил имя. И взволнованно ослабил высокий воротник кителя. «Екатерина Стриж в качестве наблюдаемого объекта не значится». Догадка затопила все существо его невероятной радостью. Эти два ответа давали ему значительный шанс отстоять право на Рину честно.

Генерал глубоко вздохнул и тряхнул головой, прогоняя тяжесть от наводнивших ее беспокойных мыслей. Когда она вернулся в каюту, Рина уже спала, обняв его подушку и забавно уткнувшись носом в ее уголок. Торэ-Ин быстро разделся и наспех принял душ. Вытершись полотенцем, он юркнул под простыню к своей вейнари. Рука тут же скользнула на талию, нос уткнулся в шею, жадно вдыхая ее аромат. Пальцы генерала легонько запорхали по бархатистой коже спины и лопаток. По участившемуся дыханию, почувствовал — Рина проснулась. Потом потянулась и перевернулась. Умопомрачительная улыбка осветила ее лицо, когда она коснулась своими губами его губ. Он мягко зарычал; осыпав нежными поцелуями ее грудь, опустился ниже. Обласкал каждый миллиметр кожи вокруг пупка и прижался горячей щекой к животу. Пока он слушал известное только ему одному, девушка запустила пальчики в его влажные волосы и рассеянно перебирала их.

— Торэ-Ин, у тебя все хорошо? — с возбуждающей хрипотцой в голосе спросила Рина.

— У меня все отлично, — он вернулся к ее лицу и навис над ней, опираясь на руки, — а у нас, милая любимая землянка — просто прекрасно.

Девушка улыбнулась, глаза ее заискрились, как следом вспыхнула сиянием кожа генерала. И Рина уже точно знала — сегодня ночью спать им придется мало.

Представитель земного правительства сразу не понравился Торэ-Ину и не вызвал ни капли доверия. Нечто в нем настораживало и смущало генерала. Человек назвался Дереком Шрайбером и предъявил удостоверение специалиста по изучению явления анормов, обладал особыми полномочиями советника и являлся правительственным агентом. Его острые маленькие глазки стреляли из стороны в сторону, но круглое лицо при этом было непроницаемым. Подмышкой он держал красную папку. Дерек Шрайбер излучал уверенность и спокойствие, когда излагал свое видение ситуации, обозначив при несколько раз, что всё должно пройти в соответствии с законом. И утверждал, что права всех сторон соблюдены и доказательствами служили документы в его папке. За спиной агента стояло около десятка землян — по виду военных, тяжеловооруженных, угрюмых и молчаливых.

Разговор проходил на Тэфрии в одном из корпусов Императорской Академии. Даже сам император принимал активное участие в обсуждении. Спор обещал стать горячим. Несмотря на доводы, приводимые тэфрийцами, о том, что при спасении землян от норгов, список спасенных был безоговорочно согласован и утвержден без права пересмотра и без каких-либо претензий, агент Шрайбер оставался непреклонен и повторял одно, словно заученное предложение — анорм является собственностью правительства Земли и должен быть возвращен. Шрайбер сказал это множество раз, будто силясь внушить тэфрийцам выгодную для него мысль. Тэфрийцы в свою очередь реагировали на его монологи лишь огненными вспышками кожи, чем невероятно напрягали землян. Военные за спиной Шрайбера поправляли оружие и пересматривались друг с другом.

Потеряв терпение, император кивнул генералу, хранившему до сих пор молчание и пристально изучавшему правительственного агента.

— Господин Шрайбер, — устало прервал его монолог император, — дело в том, что земная девушка по имени Рина отныне является вейнари лорда Леорсы.

— Кем?

— Женой по-вашему. Поэтому с вами будет говорить лорд Леорса.

Торэ-Ин вышел вперед, сложив руки на груди и усмехнулся. Его рост явно подавлял тщедушного агента, ибо на его лысой голове образовались редкие капельки пота.

— Это ничего не меняет, — Шрайбер глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, достал из своей папки пластиковые продолговатые карточки и разложил их на столе перед генералом, — это специальные протоколы, условиям которых вы должны будете подчиниться.

— Для вас — может быть, но не для нас. Не для меня, — ледяным тоном сказал Торэ-Ин, склонив голову набок и, словно хищник, принюхивался к агенту.

Прищурившись, он сгреб карточки и внимательно прочел содержимое. Ничего нового. Он уже владел этой информацией, а, значит, он выиграет этот спор.

— Как вы можете понимать, все права на анорма, кем бы он, то есть она, ни являлась, принадлежат исключительно исследовательскому корпусу наших ученых, — агент Шрайбер самоуверенно качнул головой.

— Вы заявили в начале разговора, что всё должно быть по закону, верно? — вкрадчиво спросил Торэ-Ин.

— Да, именно такова наша позиция, — охотно согласился тот.