Единственная для Барса

Стромов остановился, словно налетев на стену. Окинул комнату цепким взглядом, отмечая детали.

Взгляд упал на телефон. Его телефон.

Тот самый, который забрал Андрулеску.

Но теперь он лежал на кровати, притягивая взгляд, точно вестник несчастья.

На тумбочке продолжал трезвонить телефон девушки.

Выругавшись сквозь зубы, Кирилл выключил его. Потом взял в руки свой, таинственным образом оказавшийся здесь. В истории звонков последней значилась запись с голосовой почты неизвестного абонента. И почему-то от этого факта у Кирилла вдруг ослабели ноги.

Сев на кровать, он нажал кнопку вызова…

* * *

Запись давно закончилась, а он все не мог прийти в себя от услышанного.

За окном стремительно темнело. Внутренний Зверь метался, ощущая приближение беды, еще неосознанное, не замеченное рассудком, а в голове стояла абсолютная пустота.

Уронив голову на руки, Кирилл пытался осознать всю глубину того ада, в который загнал сам себя.

Ведь это его слова… Да, кто-то постарался, подтасовал разговор, и не нужно гадать на картах, чтобы знать, по чьей указке Лике подбросили телефон.

Это мог сделать только Андрулеску.

Вот, значит, каким способом он надумал их разлучить? Хочет, чтобы Лика сама от него ушла?

Ушла?!..

Вздрогнув, Стромов открыл глаза.

Взгляд внезапно уперся в тоненькую полоску бумаги, валявшуюся возле кровати. Было в этой бумажке что-то смутно знакомое, вызывающее тревогу.

Словно во сне, Кирилл протянул руку и поднес находку к глазам.

Половина бумажной полоски была синего цвета, половина — белой, и на этой белой части выделялись две поперечные полосы… А еще от бумажки пахло Ликой, но так странно, словно ее опускали в…

Это же тест на беременность!

Тест?!..

И эти полоски…

Осознание истины пришло внезапно, как гром. Ударило по голове. Вышибло воздух из легких, скрутило от боли, скорежило.

Стромов рухнул на колени, бумажка выпала из его пальцев. Задыхаясь от боли в сердце, он схватился за грудь. Захрипел, с трудом шевеля онемевшими губами:

— Лика?!

Его голос прозвучал едва слышно, хотя ему самому казалось, что он закричал.

— Лика!!

Он мог бы не звать. Инстинкт подсказал — ее в доме нет.

Она ушла, не взяв ни телефон, ни вещи. Только сумочку, где, как он знал, лежали только кошелек и документы.

А он, дурак, так был занят собой, что даже не заподозрил ничего! Как будто она каждый день выходит подышать свежим воздухом в одиночестве!

Идиот! Не смог понять по ее лицу, что что-то не так. Не смог уберечь от этой грязи, в которую вляпался сам.

В руках заиграл телефон, простенькая мелодия проехалась по натянутым нервам.

Захотелось ударить самого себя. Так, чтобы череп треснул. А еще захотелось выпустить Зверя, дать ему волю, позволить броситься по следу через весь ночной город, ища беглянку…

Но вместо этого, с трудом сдерживая рвущийся вой, Стромов наощупь, точно слепой, нажал кнопку вызова. Когда на том конце ответили, он поднес трубку к губам, не отрывая застывшего взгляда от теста.

Теста, который подтверждал, что Лика…

— …беременна…

— Что? — судя по голосу, Андрулеску явно его не понял. — Я не слышу тебя.

— Лика беременна, — повторил он, вытирая со лба пот, выступивший от напряжение. — Твоя дочь носит моего ребенка.

На том конце воцарилась напряженная тишина.

— Ты… уверен?

— Уверен? — из горла вырвался горький смешок. — У меня в руках ее тест! Она сделала его сегодня, пока меня не было.

— Вот значит как… — в голосе Андрулеску скользнули странные нотки. — Мне доложили, что она днем ходила в аптеку…

— И в это время твои крысы пробрались в дом и подкинули ей телефон с записью? — перебил его Стромов, едва сдерживая рычание.

Ярость накатила на него внезапной волной. Заставила сжать руки так, словно в них находилось горло Антуана.

— Она ее слышала?

Казалось, Андрулеску затаил дыхание, ожидая ответ.

— Ну ты и ублюдок! — выплюнул Кир. — Да! Она ее слышала! И ушла!

— Подожди, как ушла? Куда?

— Как ты и планировал! Ты хоть понимаешь, что сделал? — его буквально трясло от гнева. — Она всю жизнь боялась мужчин, боялась, что ее предадут, как ты предал ее мать!

В трубке послышался закономерный вопрос:

— Так чего ты сидишь? Иди, ищи свою пару! Ты должен найти ее и вернуть!

— Вернуть?! — Киру показалось, что Андрулеску смеется над ним. — Думаешь, ей теперь захочется меня видеть?

— С ее комплексами мы разберемся потом. Как и с твоими. Просто найди ее. Моя яхта недалеко, в акватории. Через полчаса я буду на берегу, в старых доках. Постарайся, чтобы к этому времени моя дочь была в безопасности.

— Или что? Ты убьешь меня?

Он хотел швырнуть телефон в стену, растоптать, превратить его в бесполезную кучку покореженного металла. Вымесить гнев хоть на чем-то.

Но вместо этого, ненавидя себя, слушал то, что говорит Андрулеску:

— Дурень! Я пытаюсь спасти тебя! Ведь она твоя пара, я прав?

Кир осекся, обескураженный спокойным, даже снисходительным тоном главы.

— Откуда ты знаешь? — выдохнул, чувствуя, как сжимается сердце.