Единственная для оборотня и теща в нагрузку

– Расстроить свадьбу этой дурехи, – усмехнулась она. – Ею было так легко управлять. Мне даже удалось заставить ее сбежать. Мы хотели оттянуть время. – Все отметили это «мы», но принц ее не перебивал, давая выговориться. – Жаль, что у нее не хватило ума довести побег до конца и ее быстро поймали. Хотела сама организовать ей еще один, но тут некстати вмешалась эта выскочка Алитера, и девчонка слышать не хотела о побеге, вовсю организовывая девичник и хвастаясь перед подругами выгодным замужеством. Пришлось сопровождать ее в поездке, убедив мастера, что лучше меня за ней никто не присмотрит.

– Чего вы хотели добиться от вашей подопечной?

– Чтобы она отказалась от брака, а еще лучше – вас отравила, – беспечно улыбнулась она ему. – Тогда бы договор между нашими народами стал невозможен. Жаль, что Алитера постоянно переходила мне дорогу, и после общения с ней эта дурочка возомнила себя будущей Правительницей. У меня было огромное желание испробовать яд на ней, но она мне была еще нужна.

– Нужна? Зачем?

– Я решила, если не удастся избежать свадьбы, самой вас отравить и подбросить яд ей. Тогда бы я подставила ее и лорда Когана. Это было бы даже намного лучше.

– Ваша подопечная знала, что яд у вас. Вы не боялись, что она вас разоблачит?

– Нет. Тогда бы ей пришлось признаться, что она знала и молчала. К тому же я всегда могла сказать, что яд у меня украли.

– Зачем вам все это было нужно?

– Мне надоело быть на вторых ролях, и он обещал, что если я справлюсь с этим делом, то стану его женой. Я должна была доказать, что достойна стать супругой главы клана.

– И кто же тот счастливец, чьей женой станет такая красавица?

Какая-то тень промелькнула по ее лицу, и взгляд стал чуть более осмысленным. Было такое ощущение, что она не смогла сосредоточиться на какой-то мысли, которая ускользнула. Лицо вновь приобрело безмятежное выражение. Улыбка Маргьетты стала запредельной, и вся она как будто засветилась от комплимента:

– Лорд Торк, – смущенно произнесла она и неожиданно закашлялась, резко побледнев. Кашель не прекращался, а из ее глаз потекли кровавые слезы.

– Что с ней? – повернулся Его Высочество к вампирам.

Ответил один из дипломатов:

– Она больше ничего не скажет. Все указывает на то, что она принесла клятву верности на крови, а сейчас ее нарушила. Ее же кровь восстала против нее.

В подтверждение его слов изо рта Маргьетты хлынула кровь, и она упала на колени. С брезгливым видом принц отступил от красной лужи на полу, что стала образовываться под женщиной. Он сделал знак стражникам, и те сняли с ее головы Венец Истины. Лучше бы они этого не делали, так как, осознав, что с ней происходит, Маргьетта пронзительно завизжала, давясь кровью. Это было настолько ужасно, что я отвернулась, уткнувшись в грудь Люциана, и, зажмурив глаза, зажала уши руками. Люциан прижал мою голову к себе, даря поддержку. Маргьетта была той еще гадиной, но такого я бы ей не пожелала.

– Жаль, не успели узнать, были ли у нее сообщники, – как сквозь вату услышала я безразличный голос принца, как будто ничего такого не происходило, как будто у его ног никто не умирал, заливая все кровью. Я поняла, что, несмотря на всю его красоту, более отвратительного существа я не встречала.

Когда стихли булькающие звуки и хрипы, я сделала движение отстраниться, но Люциан сказал:

– Лучше этого не видеть.

Конечно же, я так и послушалась. Черт меня дернул оглянуться и посмотреть на останки. Маргьетта лежала сломанной куклой, превратившись в мумию. Казалось, вся кровь покинула ее тело, разлившись лужей вокруг него. Частично ее впитало платье, и на белой ткани появились причудливые кровавые узоры. Принц уже стоял рядом с отцом, и они что-то обсуждали с вампирами.

Посмотрев в другую сторону, увидела растерянную Хризею, которая стояла с жалким видом одна и не знала, что делать. Несмотря на все произошедшее, мне стало ее жаль. Положение девушки незавидно. Еще утром она была сияющей и счастливой невестой, а сейчас ее статус под вопросом. Обвинения ей вряд ли предъявят, но останется ли она после всего невестой, неизвестно. Будет огромным позором, если ее вернут домой и заменят другой.

Высвободившись из объятий Люциана, я обошла кровавую лужу, подошла к ней и обняла ее, притянув к себе. Хризея пребывала в шоке и как будто застыла. Тяжело пережить крушение всех иллюзий. Можно было предположить, что для нее стало ударом узнать, что ею манипулировали, да и подстава от жениха не могла пройти без следа. К тому же она наблюдала ужасную смерть своей наставницы, и никого не оказалось рядом, чтобы ее поддержать.

– Ничего, все будет хорошо, – погладила я ее по спине. Она чуть обмякла в моих руках, и плечи ее задрожали.

– Помни, из какой ты семьи, – тихо прошептала ей. – Ты сильная и со всем справишься с достоинством.

Зарождающаяся истерика пропала на корню, плечи дрожать перестали, и она глубоко задышала, овладевая собой. Когда Хризея отстранилась от меня, я испытала за нее гордость. Глаза ее были сухи, спина безупречно прямая и подбородок горделиво поднят.