Единственная для Синей Бороды

И оказалось, что ни в одном реестре населения Лемара и Мила Вильде не зарегистрированы. Зато они очень подходят под описание Бируты и Кьяры Амбер, к которым у стражи давно имеется некоторое количество вопросов. И даже показал Брану два слепка лиц.

– Ну… эта, может на ее мать и похожа… но вторая – точно не Мила! Миле всего восемнадцать…, и она блондинка!

– Бирута Амбер, восьмидесяти трех лет родом из Виттенфельда, разыскивается вместе с дочерью, Кьярой Амбер тридцати одного года по обвинению в мошенничестве, связанном с незаконным отъемом ведьминской силы.

– Но… как?

– Тридцать два года назад ведьма Травяная Бирута подобрала себе путем наведения незаконного приворота явно… не того партнера для рождения дочери. Покусилась на женатого, да еще мужа другой ведьмы. Будучи уличенной в этом, попала под юрисдикцию виттенфельдского ковена и лично Ледяной Хлоей была приговорена к лишению силы, из-за чего ее дочь Кьяра родилась пустышкой. Впоследствии обезмаженная ведьма неоднократно пыталась опротестовать приговор, но получала отказ. Не желая смириться с тем, что без подпитки силой начала быстро стареть, разработала несколько мошеннических схем по облапошиванию других ведьм с целью получения силы от них для поддержания собственного облика.

В последние годы, усложнив мошенническую схему, работала в паре с дочерью Кьярой, представляя ту под мороком больной и выдавая ее за жертву ведьминского произвола, чтоб иметь возможность подбить молодых людей, не способных устоять перед наложенным ею приворотом, помочь ей спасти умирающего ребенка. На сегодняшний день по виттенфельдским тюрьмам сидят Аугуст Цолле, Оливер Плант и Хьюберт Майо, рискнувшие по ее наводке инициировать юных ведьмочек и передать обретенную силу Бируте Амбер.

Так что, ты, парень, радуйся, что они сбежали, а не устроили тебе тюремные каникулы… они это легко проделывают… и молись всем, кого знаешь, чтоб у меня не оказалось оснований и тебя препроводить в камеру…

Бран вышел из отделение магической стражи пришибленный. Это что же получается? Миле тридцать один, а не восемнадцать? Ее не проклинали, и она ничем не больна? Его элементарно приворожили буквально за неделю, да так, что он даже этого не заметил? Внешность Милы – морок, его чувства – приворот, материнские стенания – ловкая манипуляция, а он рисковал репутацией и свободой как последний дурак только для того, чтоб помочь обезмаженной ведьме сохранить остатки внешности?!

Значит, эти две из семейки Амбер его просто использовали! Мысль о том, что по отношению к Зоэ он собирался поступить точно так же, ему в голову не пришла…

Зато пришла другая мысль: не угодит ли он сам в камеру, если представители магической стражи решат, что попытка отъема ведьминской силы у Зоэ тоже имела место быть, и вспомнят о положенном наказании. Бран успокаивал себя тем, что намерение – еще не само действие, и предъявить ему, строго говоря, нечего… но при воспоминании о направленности дара ее матери – проклятийница… становилось как-то неуютно… Тем не менее его никто никуда не вызывал, не допрашивал, ни в чем не обвинял и через некоторое время он расслабился: обошлось. Да и Зоэ из города исчезла, вроде как на учебу уехала…

Увидев ее через много лет, он сначала ее не узнал. Яркая, уверенная в себе женщина легко вспорхнула мимо него на крыльцо мэрии, где ее уже поджидал начальник юридического департамента со своей сальной улыбочкой, поцелуями ручек и дежурными комплиментами.

– Это кто сейчас был? – вполголоса поинтересовался Бран у напарника. Жарвин славился тем, что получше любых кумушек всегда был в курсе всех последних сплетен столицы.

– Новенькая ведьма. Второй день работает «запечатывающей договоренности».

– То есть… нотариусом[18]?

– Поднимай выше! Нотариус только удостоверяет, что предоставленные кем-то документы для сделки – не подделка.

– А она не это делает?

– О, нет! Она магически «закрепляет» устные соглашения.

– А это как?

– Да у нее какое-то необычное направление дара – подтверждение сказанного. Вот представь: пообещал один из контрагентов другому в обычной сделке, что, если он не сумеет вовремя расплатиться, обязуется отдать, … например, собственную шхуну. А когда понимает, что денег собрать для исполнения обязательств не получается… и имущества жалко… так может попытаться на этой же шхуне и сбежать от долгов. И ведь регулярно такое прокатывает!

– А оттого, что она «закрепит» соглашение, что-то изменится?

– Все. После подтверждения ею чьих-то обязательств тем, кто их давал придется из-под себя выпрыгнуть, но условия соблюсти. Иначе есть шанс нарваться на магический откат от собственной клятвы, а это может быть похуже просто смерти.

– А чисто… технически как это работает?

– Ну, представь, что ты занял у меня немножко денег и пообещал вернуть через три дня, заявив при этом нечто вроде «да чтоб у меня язык отсох, если не верну»! А она закрепила твою обещание стандартной клаузулой «Да будет так!» И теперь, если не вернешь деньги в срок – останешься без языка.

– И зачем в мэрии такой работник? Безъязыких плодить?