Единственная для темного эльфа 3 (СИ)

Она сотворила невозможное. Подарила мне кровное дитя, осыпала небо звездопадом на мою голову, перевернув мироздание. Та-Илай и Маркус стали символом неповторимости в своем роде, когда-то давно мне импонировала мысль, что никаких «эль» в именах наших детей не будет.

Когда-то я смел желать кровного сына. Такого же уникального, как и Илай, но пережитое остудило мой пыл. Едва не потеряв любимую, не лишив ее решающей доли жизненных и магических сил, я зарекся желать больше. Воспоминания, когда страх твердил в моей голове, что она может никогда не проснуться, стать пустой оболочкой себя из-за меня… стало точкой. Уничтожающей и разъедающей.

Меня бы тоже не стало. Сознание и тело без души, без нее.

Я видел, как она продолжала хотеть исполнить нашу общую мечту. Не отреклась от желания подарить мне сына. Рисковала, глупая, воистину лишая сознания и меня и себя саму. Мы поняли, разгадали тайну божественного дара, что наделяла нашу любовь жизнью. Рисунки на лице Илай стали тому прямым доказательством. Отныне я зарекся давать волю магии в моменте, когда мы едины… Ох, если бы это было так просто.

Мое искушение — жестокий противник. Безжалостная усыпляла бдительность, лишала рассудка и… я больше так не смог. Отныне я ношу артефакт, кулон, сдерживающий мою приобретенную силу и блокирующий нашу способность зачать. Я могу обратиться и расправить крылья только когда снимаю его. Я больше не могу рисковать ею. И без ласк ее тоже не могу. Когда-нибудь она простит… но страсти нашей это не мешает.

Желая защитить, я обучаю детей и жену боевому искусству. И если Марк и Илай обучаться должны были априори, с Аей это оказалось непростым решением. Способная защититься лишь драконьей магией, имея печальный опыт за плечами, когда эта магия была неподвластна или заблокирована, она подвела меня к этой тяжкой мысли.

И я не пожалел. Она не позволила пожалеть.

— Фаль, смотри! У меня получается! — восклицает она в моих воспоминаниях и ахает, попадая в мои объятия со спины.

— Еще раз.

— Фух… — взгляд сосредоточенный, вид усталый, но целеустремленный. На руках железные когти нэнодэ, «лапы арры», с которыми она уже неплохо научилась справляться.

Подсечка под колено — и она опрокинута на траву. Хватит. Вымоталась, но такая молодец. Грудь вздымается от тяжелого дыхания, сбивая меня с мыслей.

— По глазам же вижу, похвали меня вслух, — смеется, а после нежно обнимает мое лицо, чтобы подтянуть поближе к себе и прижаться к губам.

— Keito arani taiko in’te haco erte la derte… — неопределенно повел головой я, нависая над ней, на что получил в ответ заливистый смех. — Yen na ikai.

— Элте ла дерте? — повторяет она с очаровательным акцентом, но безошибочно определив мою подначку. — Элте ла дерте? Я тебе сейчас покажу живую и шуструю, как икай! Тоже мне тут воробья нашел! — отбрыкивается и шутливо дерется. — Аран Фаль ми он’нэ!

Нам нравится тренироваться в лесу, где никто не станет свидетелем наших тайн. Где все скроют кроны деревьев и свист ветра. Где у окраины стоит наш дом, полный счастья и любви.

— О чем задумался? — носом утыкается мне в шею, а следом задает еще вопрос, не оставляя шанса ответить на первый: — Дорогой, всегда было интересно, а на каком языке ты думаешь? Ты одинаково хорошо говоришь и на родном, и на общем.

Погладив нежную спину, осторожно убрал сорванный бутон цветка у нее из волос. Такая маленькая и хрупкая, а такое большое сердце. Как славно, что для меня в нем нашлось место. Ни за что его не покину.

— Когда как, — ответил спустя паузу. — А что?

— Ты знаешь, что у тебя диалект меняется? — улыбается она шире и подбирается повыше, чтобы носом потереться о мою скулу. — Темноэльфиский более мелодичный. Мне кажется, когда ты думаешь на родном языке, а вслух разговариваешь на общем, твой общий как песня звучит.

Я улыбаюсь.

— Не замечал.

Теперь все хорошо. Наша жизнь больше не пестрит приключениями, она размеренна и спокойна. Поволноваться периодически заставляет разве что неспокойный нрав Илай, но пока еще нам удается держать ее в узде. Порой я с облегчением размышляю о том, что после она будет в заботливых руках Ша-Энга, пусть и сама еще об этом не знает. Этими мыслями я делюсь лишь с Аей, она их разделяет. Главное, чтобы не узнал сам Ша-Энг…

Я все-таки пристроил к дому сооружение, где Ая хранит теперь свой мудреный инвентарь и принимает пациентов и гостей. Малышка теперь опытная травница и на пару с Лилой ведет свое дело в селении. К нам приезжают из близ расположенных городов, прознав про косметические средства и мази, что девушки поставили на регулярный сбыт. Моей жене это нравится. Еще в начале пути она поделилась премудростями собственного мира, направленными на сферу продвижения собственной продукции. Многое пришлось узнавать в процессе, но я рад видеть ее счастливой каждый день.