Единственный (Изумрудный шелк твоих глаз) (СИ)

— Ты, кажется, неосмотрительно обещал северным купцам, что в вопросе по неким контрактам я отдам предпочтение им? — Ласково улыбнулся Габраэл прямо в лицо мигом отшатнувшегося от него любовника. — Не повезло тебе, милый. У меня оказались иные планы… вот и пришлось твоей семейке отдавать золото. Да еще и с процентами.

И с удовольствием наблюдал, как на красивом личике Дарующего мгновенно сменяются растерянность, злоба, ярость, жадность… так же быстро стираясь трогательной грустью незаслуженно обиженного ребенка.

— Это была всего лишь досадная ошибка… — пролепетал Эльмин с придыханием, как бы ненароком касаясь ладошками обнаженных ног короля … медленно скользя… поглаживая… — Нас ведь так много связывает…

Не выдержав, Габраэл зафыркал от смеха.

— «Нас», малыш? — Уточнил он. — Какое «нас»? Я искал разрядки, а тебе нужна было золотая бочка… бездонная бочка, откуда так сладко черпать сколь душе вздумается. Вот только меня такой расклад не утраивал. Ни ты, ни твоя родня ни в чем меры не знали. Такое поведение непростительно даже тому, кто УЖЕ на самой вершине. А ты… так… мимо пробегал. Да еще и посмел появиться в этой спальне. Стража!

— Кто пустил этого господина в мои покои?! — С едва сдерживаемой яростью поинтересовался Габраэл у вбежавшей охраны.

— Но, государь… — растерялся командир караула. — У него был ваш знак…

— Поняяяяаатнооо… — протянул Гирр-Эстег, с нехорошим прищуром глядя на съежившегося у его ног Дарующего. — В таком случае к вам у меня претензий нет. Оставьте нас.

— Государь, — прежде чем выйти, гвардеец протянул королю запечатанный пакет. — Последние сведения по известному вам делу.

— Хорошо, — забрав пакет, Габраэл хищно улыбнулся.

— Подворовываем, значит? — Поинтересовался он у коленопреклоненного любовника. — Значит, украл у меня знак гонца. Ну!

Король требовательно протянул руку.

— Я сделал это, чтобы вновь увидеть того, кто мне так дорог, — патетически заявил Эльмин, сверкая глазами. — И не отдам его! Это все, что мне осталось в память о вас!

— Значит, все-таки мои подарки ты уже успел спустить, — лениво констатировал Гирр-Эстег. — И принялся за торговлю королевскими знаками. Давай его сюда и скажи спасибо, что я не отправляю тебя в тюрьму. А теперь встал и пошел отсюда!

Более не обращая внимание на настырного Дарующего, король нетерпеливо разорвал конверт и принялся читать присланные бумаги.

— О как интересно! — Произнес он вдруг, поднимая на притихшего Эльмина посерьезневший взгляд. — Оказывается, твоя родня напрямую замешена в этом вонючем деле с работорговцами!

— Нет! — Крикнул Дарующий, вскакивая на ноги и сжимая кулаки от ярости.

— Улики неопровержимы, — отозвался Гирр-Эстег. — То-то ты рванул сюда, едва запахло жареным. Надеялся вновь обольстить меня и прикрыть делишки родичей? Не выйдет, милый. Плаха по всей вашей семейке плачет!

— Ты ничего не сможешь сделать! — Крикнул вдруг Эльмин, бросаясь вперед.

Реакция короля была молниеносна. Не утонченному и избалованному Дарующему соревноваться с потомком Белого Волка в скорости и силе. Вот только в том-то все и дело, что бывший фаворит не желал сражаться. Он хотел лишь коснуться короля. Просто коснуться…

Предварительно раздавив в руках склянку с маслянистой жидкостью.

…Волна пронзительно острого аромата накрыла Гирр-Эстега.

Волна, несущая за собой неконтролируемую похоть и помутнение сознания.

Цунами, которому невозможно противостоять!

…Король сумел оттолкнуть пытавшегося его обнять Дарующего. Зелье, коим воспользовался Эльмин, оказалось обоюдоострым клинком — мальчишка тоже попал под собственный удар. И сейчас едва с ума не сходил от желания, надышавшись этой гадости.

Или не надышавшись…

В полном ступоре Гирр-Эстег смотрел, как маслянистая дрянь стремительно впитывается в кожу, не оставляя после себя даже следов. Мальчишка же рычал от нетерпения, судорожно срывая с себя одежду… повизгивал, едва не бросаясь на короля. А тот стоял столбом, с трудом себя контролируя.

Ну, до чего убойная гадость!

— Тыыы!.. — с ненавистью прохрипел Габраэл. Имей сейчас мужчина способность здраво мыслить, то нелепость ситуации вызвала бы безграничное удивление — на него посмели напасть! И где?! В собственном замке!

Но нос был забит возбуждающий запахом, тело ломило, голова кружилась. А уж что творилось в паху, и словами не описать! Контроля Гирр-Эстега не хватало на сколько бы осознанные действия… лишь на слабое противодействие отраве. Но и этого хватило, чтобы вновь оттолкнуть от себя мальчишку.

Дарующий, отброшенный в сторону, неловко упал ничком, но не угомонился… медленно пополз к королю, потираясь своим стояком об ворс ковра… просящее поскуливая и изгибаясь полуобнаженным телом. То и дело запрокидывая голову назад и демонстрируя повелителю нежное, вибрирующее от страсти горло… в которое так и хотелось вцепиться всеми клыками! Но Габраэл, часто дыша, лишь отступил в сторону. Остатков разума королю еще хватило, чтобы понять, чего добиваются родичи мальчишки.