Единственный (Изумрудный шелк твоих глаз) (СИ)

— Да какая разница, — через силу улыбаешься ты. — Зато у тебя будут наследники. А мне иного и не надо. Поезжай. Не рви себе душу.

— Тогда дай мне слово, что никогда не оставишь меня, — просит Вирр так жалобно, что ты невольно улыбаешься: больно уж потешно это выглядит в устах такого гиганта. — Поклянись! Что не оставишь меня, даже если наши семьи вновь встанут между нами. Что всегда поймешь и поддержишь мои начинания.

— Зачем ты это говоришь? Я всегда на твоей стороне. Навечно, до скончания веков. И даже за пределами этого мира…

…Арэль опять проснулся с колотящимся сердцем.

Да что же это такое!

С тех пор, как они с Милаэлем вернулись от мастера иллюзий, эта парочка снилась ему с завидной регулярностью. Причем с каждым разом сны становились все ярче… все четче… обрастая мелкими деталями, ощущениями. Даже запахом!

Юный лекарь давно понял, что его видения связаны с его подсознанием. Видимо, было что-то такое в его прошлой жизни, что не давало ему покоя даже теперь. Но как же ЭТО выматывало!

Жить чувствами других. Любить другого, переживать за него! Да Арэль скоро так с катушек слетит, примеряя на себя чужую страсть. И ведь как правдоподобно! Он полностью погружался в тело и чувства неведомого Таура. Там, во сне, он безумно любил Виррана. Он душу и сердце готов был отдать за ответный взгляд любимого. Он мучился, ликовал и страдал от любви и разрывающей грудь ледяной тоски. Но просыпался, и все как-то отходило на задний план. Арэль лишь ПОМНИЛ, как это — ЛЮБИТЬ. И метался от зависти к чужому, столь яркому чувству.

Ему тоже хотелось любить и быть любимым. И порой юноша ловил себя на неосознанном желании примерить свою привязанность хоть к кому-нибудь, лишь бы не маяться от зависти к тем двоим… из сна.

Умом Арэль понимал, что это приближается время его полного совершеннолетия. Что не за горами первая течка, когда любой Дарующий интуитивно ищет возможность для зачатия и отца для своих будущих детей. И неосознанная возбудимость всего лишь один из многих признаков этого периода.

Но от этого становилось не легче.

Хотелось любить… найти своего Единственного. И быть с ним счастливым.

…Рывком поднявшись с постели, юноша прошлепал босыми ногами на кухню и жадно выхлебал полный ковш мятного взвара. Стало чуть полегче. Настолько, что он смог заняться сборами. Вскоре прибудет наемная карета, что отвезет его и Лямруша во дворец. Сам лекарь должен был выйти на полдороге и пересесть в другой экипаж, что будет ждать на одной из площадей столицы. Ловеез обещал все устроить. Так никто не проследит, откуда прибыли гости. И куда потом делись. И Сигмару не влетит, даже если откроется, что одно из приглашений подделано.

Одеваясь и причесываясь, Арэль поглядывал на лежавший в открытой шкатулке браслет с готовой иллюзией. Нет, наряд получился просто на загляденье. А какая работа! Магия настолько искусная, что даже обрела некоторую материальность. Во всяком случае, ткань ощутимой тяжестью лежала на плечах, шуршала и сверкала, драгоценное шитье чуть царапало кожу, а камни имели вполне прохладную гладкость и постукивали, если задевали твердые предметы. Вот только при надавливании шелк не сминался, а продавливался насквозь словно очень плотный туман.

Так что под костюм пришлось надеть вполне привычную одежду, правда нарядную и богатую… мало ли что.

Защелкнув браслет на руке, Арэль подхватил футляры с веерами и вышел к только что подкатившей карете, из которой нетерпеливо высовывался Лямруш с неизменным виалоном в обнимку…

…Королевский дворец сверкал и искрился во тьме ночи. Целые толпы стекались к нему, запрудив широкие подъезды парадными выездами и наемными каретами. В эту ночь Нилара праздновала наравне с королем.

В древесных кронах гигантских деревьев заблудились магические огни, добавляя иллюминации к тем, что маги щедро запускали в небо. Слитная мелодия сотен струнных, усиленная магией, танцевала над украшенными башнями и галереями дворца. Кружила, дурманила, то взлетала до самых звезд, а то вдруг рушилась вниз безудержным водопадом, рассыпаясь под ногами смеющихся гостей прохладным разноцветьем брызг… добавляя пестроты в вычурные наряды, что были усыпаны драгоценностями, как иллюзорными, так и настоящими. Хотя в основном на гостях были мастерски сработанные иллюзии костюмов.

Оробев с непривычки, Арэль замер, наблюдая творящуюся перед ним феерию. Только миг назад он покинул свою карету, предварительно активировав браслет. И теперь ощущал, как струится по рукам и спине драгоценный шелк, а ветерок шевелит белоснежные перья цапли на вычурной маске. Даже волосы, прикрытые иллюзией, изменили свой цвет с черно-серого на белоснежное великолепие изысканных локонов. Так что Арэль невольно почувствовал себя настоящим принцем в изгнании. Непривычно, но… волнительно. Мастер Фат-Минеа обещал, что его браслет будет работать ровно до середины ночи. Так что времени достаточно, чтобы повеселиться и исчезнуть прежде, чем все снимут маски.