Единственный (Изумрудный шелк твоих глаз) (СИ)

Жены плачут в три ручья…

Разве трудно выбрать дамой

Ту, которая ничья?!

Их тела в тюрьме на нарах,

Их тела на мостовой.

Из окошек будуаров

Они валятся толпой.

Прямо сказать, не лучший выбор для королевского бала. Но Лямруш всегда отличался оригинальностью суждений. И, во всяком случае, аудиторию он умел держать мастерски. Вон впечатлительные Дарующие уже хлюпают носами, но не уходят, умоляя о таких же душещипательных песнях. Может, это он, Арэль, неправильный Дарующий? Ибо, по мнению юноши, без толку проливать слезы над чужой судьбой. Лучше своей заняться.

Хотя поплакать иногда хотелось…

Сердито шмыгнув носом, Ари свернул под другую арку и угодил в самый центр веселья. Здесь молодежь играла в фанты, удрав из-под присмотра старшего поколения. И на свою беду юный лекарь стал целью очередного розыгрыша, когда пестрая вертушка указала точно на него.

— Фант! Фант! — Юношу окружила нарядная толпа изысканных Дарующих. — Что он должен сделать?.. Поцеловать гвардейца!.. нет… спеть… В соседнем зале менестрель поет — пойди и послушай!.. Пусть танцует!

Арэль замер, холодея всем телом. Нет, его обучали танцам, но вот практики у юноши не было. И думать, что он сможет сравниться с теми, кто с самого детства порхает по балам… так думать было более чем глупо.

— Нет… — Ар попытался вывернуться, но уже целый десяток рук вытолкнули его в центр зала, образуя непроницаемый для побега круг.

Юноша в панике оглянулся и вдруг вздрогнул. Зал, где он оказался, был зеркальным.

Множество зеркал вместо стен…

Зеркала на куполообразном потолке…

И тонкие, витые колонны, что делили многократно отражающееся пространство на коридоры в никуда, расцвеченные бесконечными цепочками огней. И такое же бесконечное число Дарующих вокруг невольного пленника зеркал.

Ар даже покачнулся, с трудом справившись с головокружением. И провалился в своеобразный транс, уцепившись взглядом за знакомую бело-голубую фигурку. Реальное и нереальное перемешались… и призрачный силуэт напротив Арэля вдруг самостоятельно сдвинулся с места… поплыл, плавно взмахнув раскрытыми веерами.

И юноша, повинуясь неясному порыву, шагнул следом, машинально повторяя все па своего двойника из Зазеркалья…

…Он двигался посреди неспокойной морской глади, в круговерти солнечных бликов… плавно и текуче, создавая завораживающий рисунок, одновременно умиротворяющий и порывистый как сама судьба.

Он сам был водой и солнцем… ветром и твердью… огнем и страстью… судьбой и разлукой…

Рауль.

Откуда всплыло это имя?

Только самые кончики пальцев видны среди многослойных одежд. Даже лицо полностью скрыто вычурной маской…

Взмах веера, как крылом чайки… или мелкий трепет крыла бабочки…

…Два веера, что крылья мотылька,

Который мог бы бережно взлететь,

Он не дразнил бы в небе облака,

А только бы нашёл земную смерть…

Откуда… из какого далека пришла эта песня?

А какая разница! Она лишь добавила магии… незаметной нитью вплелась в неслышную музыку танца. И на губах вдруг появился вкус яблоневого цвета… сладость с ноткой душистой горечи… Призрак прошлого?

И ты краем глаза замечаешь, как застыли очарованные тобой Дарующие. Как смотрит, раскрыв рот, чудом затесавшийся в эту компанию какой-то гвардеец.

И как в арке входа диссонансом замирает возникшая из ниоткуда темная фигура… одновременно пугающая и притягивающая, словно огонь, готовый и согреть и обжечь.

Но все это так мимолетно!

Танец захватил тебя полностью. И уже невозможно разорвать его, сделать шаг в сторону, чтобы спастись.

От кого?.. От чего?..

Один раскрытый веер на горизонт, придерживая теплые планки самыми кончиками пальцев. Прикрыть другим половину лица… холодный взгляд серо-голубых глаз поверх других, нарисованных… сине-зеленых и яростных как сам океан.

Взмах… и сливающийся в разноцветные полосы рисунок на шелковом полотне, натянутом на резную кость… и взлетают вокруг стройных ног невесомые туники, больше скрывая, чем обнажая. И вновь строгая плавность движений.

Он плыл, сплетая танцевальные па со знакомыми движениями воинского канона. Плел паутину сна, сам не понимая, откуда к нему приходит этот танец, из каких глубин памяти. А напротив пылали темные глаза высокого черноволосого человека. Глаза яростные, беспощадные… и такие беспомощные перед ним…

Финальный поворот с одновременным поклоном. И когда-то искалеченная нога подводит, ослабнув в последний миг.

Легкий вскрик и неловкий взмах руками, в обреченной попытке удержаться за воздух. И стремительно приближающийся мрамор пола…

Неуловимым движением припав на одно колено, Темный флибустьер принял на раскрытые ладони свою невесомую добычу, не дав ей коснуться безжалостного камня.

И крепко прижал к груди, слыша рваный ритм сердца сквозь все шелка и иллюзии.

— Мой! Наконец-то! — Шевельнулись в беззвучном крике губы мужчины.

И как заключительный аккорд — с сухим щелчком резко сомкнувшиеся веера.

Знак несогласия…

Глава 6