Единственный (Изумрудный шелк твоих глаз) (СИ)

— Я пытался разузнать о мальчике еще восемнадцать лет назад, — сказал Кайр Андосс. — Но забросил свои изыскания, когда Иранн не принял ваше предложение стать фаворитом. Все, что удалось тогда узнать — это то, что мальчишка появился словно из воздуха. Ходил по дорогам, представлялся учеником лекаря, пользовал селян. За это получал кров и еду. Кто он и откуда, мои люди так и не выяснили. Он волк, но из какого клана — неизвестно. Несколько раз упоминалось, что юноша… не чурался подработать и как доступный мальчик. Те, кого я послал на разведку, беседовали с Защищающими, что якобы провели с парнем ночь…

— Или просто языками трепали, когда им отказали!.. — резко отозвался король, в ярости сжимая кулаки. Габраэл едва сдерживал собственную ярость, смешанную с ревностью и глухой обидой.

— Я понимаю, что вы не хотите, чтобы ваш избранник оказался… не слишком… — споткнулся канцлер на определении. — Но против фактов… В те годы, государь, как раз накрыли подпольную школу рабов для утех. Именно в тех местах. При облаве часть «воспитанников» успела разбежаться. Подростков там готовили в наложники для продажи на юг. И предпочитали похищать детей именно что из благополучных семей — образованных и ухоженных. По рассказам спасшихся — среди них был пленник, похожий на Иранна. Мальчик из какой-то знатной семьи. Не удивительно, что ваш избранник скрывает свое прошлое. Видимо, он сбежал в свой клан и столкнулся со всеобщим презрением. У него не было иного выхода, как вновь вернуться к тому ремеслу, которому его обучили работорговцы.

— Чушь! — В полный голос рявкнул Габраэл, гневно сверкая глазами. — Нет, то, что изнасилования в ЕГО прошлом были, я не сомневаюсь. Но Иранн обучался лекарскому делу. Как ты ЭТО объяснишь?

— Да очень просто, государь, — виновато пожал плечами лорд Нувар. — Спасенные рассказывали, что парня из-за слишком гордого нрава тренировали особенно жестоко, насилуя не по разу за день. Настолько, что в результате искалечили. В наложники он уже не годился. Но в той школе готовили и обслуживающий персонал для гаремов — лекарей, массажистов, парикмахеров, мастеров макияжа…

— Да мне плевать, кем он был раньше! — Рыкнул король, резко вставая. — Я отправляюсь в Заповедник. Гвардия идет со мной: мало ли что.

— Вы будете объясняться с избранником в присутствии гвардии? — С невольной иронией уточнил канцлер.

— Гвардия останется на границе леса, — ответил Габраэл, направляясь к двери. Кайр Андосс лишь в очередной раз вздохнул.

— Пусть так, — устало согласился он. — Но хотя бы дослушайте… Ваш Иранн невероятно гордое, дикое и при этом крайне чувственное существо. Первое и второе вытекает из того, что он не сломался, оказавшись изгоем, а построил свою судьбу сам. А третье… НЕ ЧУВСТВЕННЫХ в той школе не держали. И тем подонкам плевать было на то, что у них в руках дети. Они использовали даже запрещенные средства, чтобы пробудить страстность пленников. В ход шло все — от наркотиков до магии. Именно поэтому рабы их выучки ценились на вес золота. И именно поэтому я склонен верить тем, кто хвастался проведенными с мальчишкой ночами. Иранн иначе не может. Его тело требует близости. За это говорит и то, что он встречался с тем юным Защищающим, которого убили южане. Мои соглядатаи донесли, что лекарь частенько захаживал в домик мамаши Жиризы, где помимо оказания помощи ее подопечным, подолгу задерживался в комнате погибшего. Чем они там занимались, надеюсь, не надо разъяснять?

— Разговаривали, — зло буркнул Габраэл, которого трясло при мысли, что у ЕГО Иранна был любовник.

— Вы сами-то в это верите? — Хмыкнул канцлер. — Ваш мальчик уже не может по-другому. И это притом, что у него еще не было течки. А что будет, когда она начнется? Он станет кидаться на всех Защищающих без разбора?

— Значит, я все-таки обречен любить шлюху… — прошептал Габраэл, прижимаясь горячим лбом к прохладе дверной створки. — Нувар, он не виноват, что его таким сделали! И я не дам ему страдать. Меня хватит на все его потребности. Теперь понятно, почему он скрывался все эти годы в Заповедном лесу. Боялся сорваться… боялся своего прошлого…

— Двор не примет шлюху, — печально закончил канцлер. — Если узнал я, то узнают и другие. А о вашем Иранне будут пытаться узнать хотя бы из интереса. Ваши подданные, государь, обрадуются за вас. Но они никогда не примут вашего избранника как соправителя государства.

— Ну, и плевать! — Мрачно отозвался король, открывая дверь кабинета. — Он не будет восседать подле меня как законный супруг. Он будет беззаботно жить, окруженный роскошью и моей любовью… жить только ДЛЯ меня. Я УЖЕ люблю его, но… свадьбы не будет. Прикажите подготовить Закрытые покои для моего наложника. Я отправляюсь за ним.

…Он успел увернуться в последний миг.

И тяжелый бокал с горячим вином, щедро сдобренным пряностями и медом, выплеснул свое содержимое не на его пах, а всего лишь ошпарил руку.

Все-таки воинская сноровка еще осталась с ним… хотя он и одел свободные одежды Младшего.