Единственный (Изумрудный шелк твоих глаз) (СИ)

Его плоть вдруг зажила самостоятельной жизнью… набухла и потребовала внимания. Яички отяжелели, а напряженные соски так приятно-болезненно потерлись о ставшую вдруг грубой рубашку, что Арэль не знал, что и делать, а по телу уже шла мелкая непроизвольная дрожь, такая сладкая и в то же время такая неприятная и желанная. Кожа горела, зрение отказывало…

Юноша глухо застонал, сам не понимая, чего просит. А сидевший рядом Крэйн облизнулся, перехватывая его руку, потянувшуюся было к ноющему паху.

— Не так быстро, милый… — прошептал князь в порозовевшее ушко пасынка. Сказать, что Валларэс был доволен, значит не сказать ничего. Да Крэйн был в восторге, ощущая жар от руки Арэля, и готов был разложить мальчишку прямо на столе. Впервые пасынок не был бревном в его руках, а превратился в такого страстного мальчика, каких еще поискать! Пацан извивался, о чем-то бессвязно умолял, потираясь всем телом об тело Защищающего. А Крэйн смотрел в ставшие совершенно шальными ярко-зеленые глаза мальчишки и понимал, что тот уже ничего не видит, полностью попав под действие наркотика. Но князя и это устраивало.

Лишь нежелание уподобиться пьяным гостям остановило Крэйна. Посмотрев вокруг и отметив, что большинство за столом уже потеряло цивилизованный облик, князь брезгливо скривился. Как бы ни хотелось ему этой узкой мальчишеской задницы, но выставлять свой член на обозрение всей толпе, как тот купец, что уже вовсю, ухая, охаживал рабыню-Дарующую, Валларэс не желал.

И только Арэлю было все равно, что творится вокруг. Наркотик ударил ему в голову, смазав картину перед глазами. Тело все больше и больше горело, требуя разрядки. И мальчишка, уже ничего не осознавая, готов был на что угодно, только бы получить ее. Арэль не воспринимал действительность и не видел понимающе-похотливых улыбок княжеского окружения.

— Ну, вооот… — сладко потянулся Алистар, облизывая тонкие губы. — А вы, мой господин, все сетовали на его холодность. Какой горячий мальчик! Поласкай себя, милашка, будет полегче.

Повинуясь этому бархатному голосу, Арэль принялся неумело себя ласкать, суматошно и неуклюже дергая рукой набухший член. Кто и когда помог ему распустить шнуровку брюк, юноша не помнил. Главным было прикосновения горячей ладони, что дарила ни с чем ни сравнимое наслаждение. Но его было мало… очень мало!

Суетливые движения руки на разбухшем члене не давали столь необходимого облегчения, а спустя короткое время стали причинять еще и боль. Мальчик просто не знал, КАК следует доставлять себе удовольствие.

— …неее тааак… мииилыыый… — чей-то тягучий голос доносился до него как сквозь плотную ватную повязку. И Арэль вряд ли бы воспринял его, если бы не чужая рука, скользкая и прохладная, умело сжавшая его ствол. Стало вдруг так хорошо, так приятно, что юноша едва не засмеялся, но внезапно прекратившаяся ласка заставила его непроизвольно потянуться за куда-то исчезнувшей рукой. Он даже заскулили от разочарования, словно щенок выпрашивая ласку.

— Попроси меня… — говорил тем временем голос. — Скажи, «господин, испробуйте мое тело…» И станет легче, обещаю!

И Арэль, послушно двигая губами, словно марионетка повторил:

— …господин, испробуйте мое тело…

И тут же охнул, взлетев на воздух — его куда-то понесли… а потом опустили на мягкое, сразу ставя на четвереньки. К тому времени подросток был готов на что угодно, лишь бы унять жар в своих чреслах. Он надрывно скулил, потираясь пахом о кровать, на которую его опустил довольный как никогда Крэйн. Пытался сам себя ласкать, но руки перехватили, сильно вытягивая вперед. Но хуже всего было ощущать неприятную пульсацию входа, чувство дискомфорта и незаполненности.

Князь, с удовольствием понаблюдав за этой картиной, пошло облизнулся и пристроился позади мальчишки, жестко схватив его за бедра. Парень под ним едва не в голос взвыл, так выгибаясь в спине, что казалось еще немного и позвоночник, не выдержав нагрузки, хрустнет!

— Не так быстро, сладенький… — проворчал Валларэс, с трудом удерживая ходящие ходуном ягодицы пасынка. Княжеский член, наскоро смазанный каким-то душистым маслом, уже привычно толкнулся в глубину мальчишки. В этот раз его встретила тугая пульсация мышц, от которой было одновременно и больно и так приятно, что Крэйн, более ничего не соображая от похоти, принялся вбиваться в вопящего от неутоленной страсти парня, впервые чувствуя себя на седьмом небе от того, что получил желаемое. Наконец-то сынок Сомианны ведет себя именно так как и положено шлюхам-Дарующим!

…Все, что с ним творили, Арэль помнил как во сне… одновременно прекрасным и ужасном. Во сне он вел себя как шлюха, выпрашивая ласку у злейшего врага. Во сне он стонал от наслаждения. Во сне он сам подмахивал глубоким толчкам Крэйна, быстро уловив нужный ритм.

Все во сне…

А вот действительность превзошла все самые худшие кошмары.

…Он очнулся на закате и увидел над собой привычный до малейших трещин потолок лекарского домика.